Операция спасения - стр. 23

– Ладно тебе, ты что! – рассмеялся Романчук, но Сашка почувствовал, что это горячее признание тронуло товарища до глубины души.

Наконец небо посветлело, и партизаны двинулись вперед. Теперь они безошибочно определили, где лежала завернутая в брезент рация, присыпанная песком и старой хвоей. Убравшись подальше в лес вместе со своим ценным грузом, партизаны перевели дух. В назначенное время они снова включили рацию и стали слушать эфир на нужной частоте. Монотонный женский голос без устали повторял, что командир отряда, который выйдет на связь, должен в указанное время передать в эфир, что они на месте, и слушать приказ. Никаких длинных переговоров, которые могли бы позволить немцам запеленговать выход в эфир рации в своем тылу. Немцы не знали частоты и времени выхода в эфир, поэтому не могли помешать контакту, не могли перехватить радиограмму. Командиру группы приказано было выйти навстречу со связным от подполья, которая состоится через три дня, во время обеденной службы в парке возле часовни святого Якова.

Янош остановил машину у родника за городом. Подняв капот, он стал деловито возиться с мотором, потом достал из кузова ведро и подошел к роднику.

– Ну что? – Романчук вышел из-за дерева и сделал знак Лещенко и Бурсаку, чтобы внимательнее последили за дорогой.

– Кое-что есть, – ответил поляк, поставив ведро так, чтобы в него набиралась родниковая вода. – Связался я с людьми из хозяйственного обслуживания. Они знают, кого и куда сортируют. Фотографию показал. Обещали поискать. Русских там мало, тем более женщин. А может, ваша дочь там не под своим именем. И такое бывает. Люди по-разному пытаются от смерти уйти.

Янош увидел помрачневшее лицо русского капитана и отвернулся. Полез в карман за сигаретами, закурил и выпустив струю дыма вверх.

– На фотографии моя дочь молодая и здоровая, – постарался держать себя в руках Романчук. – Как она изменилась внешне сейчас, трудно даже представить. Это не санаторий.

– Люди, с которыми я разговаривал, понимают это, – ответил поляк. – Они сами не имеют права выходить за пределы лагеря. И в любой момент могут оказаться совершенно в другом блоке. В блоке смерти. Но сейчас у них есть возможность по хозяйственным делам перемещаться почти по всей территории и Первой зоны, и Второй. Чтобы там выжить, им тоже кое-что нужно. Например, питаться лучше, чем всем остальным.

– Говори! – кивнул капитан. – Говори, мы достанем, что нужно.

– Вот список медикаментов. – Янош достал из кармана куртки мятый листок бумаги. – Если достанете, то, возможно, удастся получить сведения из канцелярии. У немцев там порядок. Кто попал, куда попал, имя, фамилия, национальность. Но просто так рисковать никто не будет. Поймите, можно запросто в печь угодить.

– Я понял, Янош, мы поторопимся, – забрав листок, ответил Романчук. – Встретимся через два дня на этом же месте в это же время.

– Хорошо. – Поляк наклонился, поднял ведро и пошел к машине – доливать в радиатор воду.

Вечером Сашка перебрался в подвал аптеки, где жили Романчук с семьей и провизор Баум. На столе при свете керосиновой лампы расстелили самодельную карту местности. На ней были нанесены очертания всего комплекса концентрационного лагеря. Романчук посмотрел на Канунникова и кивнул на карту.