Операция «Караван». Цикл «Охотник» - стр. 30

Он тоже дышал, я видел, как вздымалась грудная клетка под гидрокостюмом.

– Есть немного. Лучше отнервничать на воздухе.

Напарник улыбнулся.

Русло реки расширилось и мы увидели впереди пенную полосу прибоя. Отступать было некуда. Попутный ветер подталкивал нас в сторону цели и вскоре, когда кончилось русло реки и мы вырвались на оперативный простор.

Ветер дул с такой силой, что отпала всякая необходимость включать турбины. А без них обнаружить нас было сложно. Особенно в шторм.

За полчаса мы отдалились от берега километров на десять.

Шторм крепчал, волны вздымались такие, что иногда задевали пеной полозья машины. Тогда нас ощутимо встряхивало, но подниматься выше было нельзя.

Гравилет крутило и болтало, Алекс давно оставил попытки хоть как-то стабилизировать его в пространстве рулями. Это все равно не имело смысла. Но от постоянного вращения и болтанки меня уже ощутимо подташнивало.

Зато организм окончательно адаптировался к действию грибка и прекратил панику на уровне рефлексов. Мы еще съели сахар, хотя трудно было заставить себя принять в пищу хоть что-то. Даже тающие во рту кусочки.

Несмотря на кружение в голове я не отрывал взгляд от монитора локатора. Система была пассивной, на основе военного высокочастотно-акустического устройства, доставшегося нам от Бориса.

Сразу как оно оказалось в нашем распоряжении, мы отсканировали единственную микросхему, и нашлепали в заводских условиях достаточно копий, чтобы не иметь недостатка в собственных системах обнаружения биотехов. Без этого было бы очень и очень плохо, потому что активные сонары, как на «Принцессе Регине» применять было нельзя, ведь торпеды кидались на все ультразвуковые источники с яростью акул, ошалевших от крови.

Пассивный локатор здорово выручал, и теперь я, с его помощью, внимательно следил за перемещением по акватории нескольких патрульных стай. Каждая торпеда обозначалась на мониторе крошечной изумрудной искоркой с туманным флажком индексной маркировки над ней.

– Что там? – спросил, наконец, Алекс. Его, похоже, тоже мутило.

– Они кишат вокруг нас, – ответил я.

Три стаи патрульных торпед по пять особей в каждой еще минут двадцать назад прервали параллельное берегу движение и начали обходить нас с трех сторон. Изумрудные точки, обозначавшие тварей на мониторе, то и дело ярко вспыхивали – это торпеды перекрикивались между собой. Они нас учуяли, но пока не могли идентифицировать.

Алекс наклонился ближе к монитору, оценил обстановку и снова откинулся назад, упершись боевым каркасом в спинку пилотского кресла.

– Пока далеко, – сказал он.

Но я ощутил, как изменился его голос. Он же хотел адреналина. Пусть получает.

На самом деле обстановка заметно накалилась. Торпеды не просто отклонились от курса, они нас окружали.

Вожак одной из стай взял на себя общее командование, это я видел по усиленному миганию ближайшей к нам точки. Пришлось включить анализатор ультразвукового спектра. Мы еще не научились полностью понимать сигналы, какими торпеды обменивались в бою, но команду к атаке, которую подают вожаки стай, мы вычленили, записали и ввели в компьютер. И как только она прозвучит под водой, локатор оповестит нас тревожным зуммером.

Вскоре на мониторе появились еще три точки, куда более тихоходные. Это подтягивались к месту возможного столкновения тяжелые, тупые и неповоротливые автономные торпеды МАТ-26, предназначенные для уничтожения тихоходных целей на поверхности океана.