Операция «Гербалайф» - стр. 10

Для чего ему эта трубка? Почему он позвонил именно в “Сирену”? Первая попавшаяся фирма из газетного объявления, фирма, где, по идее, не станут посылать куда подальше, а с удовольствием будут беседовать с любым позвонившим? Милиция и центральные СМИ, как он уже понял, пытаются все загасить, почему бы не позвонить в “Сирену” – может, там дадут ход его информации, тем более, если речь идет о предстоящем убийстве. Так он рассуждал? Вполне вероятно. Анализ записи это подтверждает. Однако… Конечно, можно было бы отключить трубку, и такие мнения высказывались. Предполагалось, что маньяк все рано захочет звонить, но если ему придется делать это с обычного телефона, засечь его вроде бы легче. Так-то оно так, но в “Сирену” с любого таксофона не позвонишь, абонент должен быть зарегистрирован, привязан к оплате. А Гербалайфу, похоже, понравилось звонить в “Сирену”. Возобладала разумная точка зрения – мобильную трубку Гербалайфу не отключать, пусть себе звонит, чем больше – тем лучше, тем отчетливее себя проявит.

Ждать… накапливать статистику. Новые жертвы неизбежны, и хорошо бы этот Гербалайф не делал чрезмерно долгих пауз. Нужен материал для работы, для анализа. Ждать в любом случае противно. Гербалайф… странное он себе прозвище выбрал. Случайно? Здесь есть, над чем поразмышлять…

Рано или поздно он проколется. А пока остается ждать. И еще следить за собственным весом, чтобы вдруг не стать жертвой маньяка.

По утрам, разглядывая в зеркале свое лицо, угрюмое, перетянутое морщинами сна, Никита не получал удовольствия. Что за рожа, каждый раз удивлялся он, ведь совсем еще не старый мужик! Никита принужденно улыбался себе и, насвистывая, начинал бриться.

Станки и все прочее для бритья здесь выдавали без ограничений вместе с солидной стопкой больших и малых полотенец, салфеток и постельного белья.

Лицо в зеркале постепенно преображалось, морщины разглаживались, в глазах появлялась жизнь, и Никита Фомин приходил к выводу, что вынужденный отдых даже пошел ему на пользу. Попозже надо будет в солярий сходить, подзагореть немного, лениво размышлял он. Девять часов утра, скоро принесут завтрак…

Господин судья небесный, присяжные заседатели! Перед вами раб Божий, Никита Фомин. Смилуйтесь, господа, ведь он ни в чем не виноват, да вы и сами все знаете… За что же ему, родимому, гнить в голландской тюрьме?

Впрочем, гнить – это, конечно, не слабо сказано. Многие соотечественники с великой радостью так бы гнили.

У каждого в камере электрическая кофеварка. Кофе дают много. “Президент”. Хороший кофе, но Никита много не пьет – неполезно. В каждой камере телевизор, 42 программы. Щелкаешь себе, значит, пультиком, попиваешь кофе “Президент”. Или сок, соков тоже дают – хоть залейся! Лежишь, смотришь ТВ. Правда, великий и могучий здесь как-то не в ходу, а на популярном в странах НАТО английском, увы, не все понятно. Но кое-что Никита уже смекает. Он время зря не теряет – учит английский.

На несколько часов в день камеру запирают снаружи, наверно, чтобы обитатели не начали думать, будто они в санатории. Но Никита за эти несколько часов не успевает соскучиться. Во-первых, углубленное изучение английского. Во-вторых, зарядка. Полтора часа ежедневных интенсивных упражнений по специальной программе. После – контрастный душ. Как раз к окончанию зарядки камеру открывают, и пожалуйте. Душ здесь в коридоре; в камере есть умывальник, унитаз, естественно, холодильник, а вот душ – в коридоре.