Опасные видения - стр. 2
Да, вы не ошиблись. Трилогия.
Давайте объясню.
Ради и новых, и давних читателей я начну с «что» и «почему». А «как» пусть пока подождет.
На протяжении большей части своей истории жанры научная фантастика и фэнтези славились историями о могучих инопланетных цивилизациях, путешествиях в далеких галактиках, борьбе разношерстных команд против империй… а также нарочитой мягкостью и неизменной беззубостью. Исключения, конечно, есть, и среди них стоит отметить «1984» Джорджа Оруэлла, «Дивный новый мир» Олдоса Хаксли, «Заводной апельсин» Энтони Бёрджесса.
А еще стоит отметить, что все это британцы.
А американская фантастика сороковых, пятидесятых и начала шестидесятых склонялась к историям, не имевшим почти ничего общего с политикой, возмущением покоя, сексуальностью или тяготами обывателя, который пытается выжить в непостоянном хаотичном мире. Причины для этого многочисленны и в контексте своего времени вполне понятны. Все-таки в писатели, как правило, шли белые мужчины среднего класса, этакого патрицианского и патриархального происхождения, и им больше хотелось сохранить статус-кво, чем изменить. Но таков уж был американский цайтгайст тех десятилетий – времен политического консерватизма, принудительного консенсуса и стереотипного отношения к женщинам и цветным. То была эпоха пословицы: «Что хорошо для бизнеса, то хорошо и для Америки».
А для Америки хорошо, чтобы ты сел, заткнулся и не возникал, пока не спросят.
Не очень помогало и то, что Штаты только что пережили кровожадную истерию времен Красной Угрозы и маккартизма, когда сценаристов кино и телевидения, которые чуть отступали от консервативной линии, вызывали на ковер перед Конгрессом и заставляли отвечать на вопросы о политических убеждениях, после чего одни отправлялись в тюрьму, а другие – в черный список и оставались без работы на десятилетия.
Попали под прицел и прозаики, хотя и не с той публичностью, фанфарами и камерами, которые были присущи слушаниям сенатора Маккарти[6] в Конгрессе. По всей стране запрещались и сжигались тысячи книг, признанных недостаточно патриотичными, нецензурными или в чем-нибудь еще да несовместимыми с консервативными политическими взглядами тех времен. А причины – неизбежно субъективные, случайные и, как видно по недавним годам, вполне себе вечные: один политик из Иллинойса раскритиковал известную книгу, потому что она якобы «понижала респектабельность и святость нашего института брака»[7].
Отправился в огонь «Невидимый человек» Ральфа Эллисона, последовали за ним «Над пропастью во ржи» Дж. Д. Сэлинджера, «Гроздья гнева» Джона Стейнбека, «Великий Гэтсби» Фрэнсиса Скотта Фитцджеральда, «Убить пересмешника» Харпер Ли и многие-многие другие.
Не спаслась и музыкальная индустрия – радиостанциям пришлось отказаться от трансляции таких исполнителей, как Билли Холидэй, групп, считавшихся «левыми», и практически всего ритм-н-блюза.
Ломались карьеры, рассылались угрозы и обещания расправы. Закрытие магазинов и издательств и опустошение книжных полок раз за разом подчеркивало главную истину того времени: «Гвоздь, который торчит, забивают».
Вот авторы научной фантастики и фэнтези и научились не высовываться. «Хочешь жить, умей вертеться. Не нарывайся на неприятности. Пиши дальше про свои ракеты и жукоглазов, а не про волнения на улицах».