Опасные чувства - стр. 3
- Простите, - снова шепчет Тори. Она остается одна, суета вокруг обходит ее стороной, и девушка просто не знает, куда себя деть, куда идти. Чьи-то заботливые руки накидывают на ее плечи покрывало, защищающее ее от нещадного света софитов, и увлекают вслед за режиссером.
- Все отлично, все хорошо! - воркует кто-то рядом. Потрясенная Тори видит рядом с собой костюмера. Тот не такой хороший притворщик, как Крис. Он тоже на грани взрыва, но, в отличие от Криса, он не злится на нее. Напротив - ее он поглаживает по плечу, призывая успокоиться.
- Пойдем, снимем все это, - воркует он. - Где там твои штанишки? Сейчас, сейчас…
В кабинете режиссера духами пахнет удушающе, и еще сильнее - алкоголем. В углу, поспешно сметенные, лежат осколки расколовшегося флакона, на столе - отполовиненная бутылка виски, неряшливые пятна на бумагах, на столешне.
Сбросив чудовищные туфли, шевеля примятыми натруженными пальчиками, Тори едва не воет от облегчения и счастья и ныряет за ширму. Ее серенькая, потертая униформа висит там, на вешалке, и Тори безвольно позволяет костюмеру распустить на ее спине молнию на корсете, после чего вздыхает свободно, полной грудью и ощущает себя почти на седьмом небе от счастья.
- Испорчено, - гневно выдыхает костюмер, стащив, наконец, с Тори дизайнерскую вещь. - Посмотри, что стало!.. Посмотри, посмотри! Ты залила его духами, пьяная корова, и все растянулось! Это теперь можно натянуть на пугало и выставить на кукурузном поле!
Он с ненавистью запускает жестким куском кожи на диван, прикрытый какой-то бесформенной кучей меха, и тот внезапно зашевелился, распространяя еще более сильный запах алкоголя и духов. Из-под роскошной меховой накидки, надетой совсем не по погоде, появилась взлохмаченная голова женщины. Ее лицо было мертвенно-бледно, одутловато, глаза - мутны и бессмысленны.
- Это всего лишь тряпка, - рявкнула женщина, спихивая с себя испорченный корсет. С усилием она поднялась, кое-как уселась, отирая ладонью мокрые губы, и режиссер, устало потирая виски, опустился за свой стол, рассматривая пролитый алкоголь. Наверное, тут разыгралась целая драма, когда модель не смогла втиснуться в узкий корсет и попыталась растянуть его, смягчив кожу алкоголем, залив ее духами и виски. Но и этот трюк у нее не вышел.
- Олив, Олив, - протянул он, рассматривая пошатывающуюся женщину, ее растрепанные тонкие светлые волосы, больше похожие на нечесаную паклю. - Оливия Риверхорс… Какое было имя, какой талант, какое блестящее прошлое - и какое дно теперь. М-да… Ты понимаешь, что это был твой последний шанс вернуться? Твой последний шанс напомнить о себе всему миру, и ты его просрала, - голос режиссера загрохотал, - тупая ты алкоголичка! Посмотри, на кого ты похожа! Посмотри!..
- Мне надо было расслабиться после перелета, - пробубнила женщина злобно, с ненавистью таращась на него. - Кто тебя заставлял снимать сегодня?
- Деньги, - выдохнул режиссер с такой силой, что, казалось, нетрезвая женщина покачнулась от силы сказанных им слов. - Ты разве не поняла, тупая ты пьяная срань - ты больше никто?! Тебя никто не будет ждать, ради тебя никто не станет откладывать съемку, и Крис Браун - это слишком жирный кусок, который тебе кинули в кружку нищего из огромного великодушия! Он сделал тебе одолжение, Олив! В память о былой дружбе! Он согласился сниматься с твоей проспиртованной жирной тушей, чтоб ты могла отложить себе хоть грош на старость, которая настигнет тебя уже через пять лет, Олив! И что, где твоя благодарность?! Ты же обещала, что будешь в форме?! Ты клялась, что отработаешь по высшему разряду! Толстая ты корова! Наступает день съемок, и что же!? На тебя не налезает ни одна вещь, и ты не в состоянии просто стоять на ногах! А сама ты так ничтожна, - казалось, режиссер готов был плюнуть в одутловатое лицо женщины, - что тебя можно заменить первой попавшейся смазливой девицей, черт тебя подери! Тори, или как там тебя! Иди сюда!