Опасность тьмы - стр. 18
В течение следующего часа Джейн предприняла еще несколько попыток дозвониться до матери. Ничего. Ни ответа, ни автоответчика.
Тогда она пошла к настоятелю. Джоффри Пича на месте не было, и она оставила сообщение. Когда она выехала из Лаффертона и свернула на трассу, уже начал заниматься день.
Движение в Лондоне было плотное, и она застряла на Хаверсток Хилле на двадцать минут, вообще не двигаясь с места. Время от времени она набирала номер матери. Никто не отвечал, и, сворачивая к Хит Плейс, она уже жалела, что сразу не позвонила в полицию.
Когда она притормозила у небольшого георгианского коттеджа, она заметила, что дверь открыта настежь.
На секунду Джейн показалось, что в коридоре все было как обычно. Но потом она заметила, что лампа, которая всегда стояла на столике из орешника, теперь валялась на полу разбитая, а самого столика не было.
– Мама?
Магда проводила много времени в своем кабинете с видом на сад. Джейн любила эту комнату с мягким плюшевым диваном под сливовым покрывалом, заваленную мамиными книгами, которые лежали и на столе, и на стульях, и на полу. В комнате даже пахло по-особенному, во многом потому, что окна большую часть времени были открыты, даже зимой, так что сюда постоянно проникали ароматы из сада, а еще потому, что ее мама иногда курила маленькие сигарки, дым от которых за долгие годы пропитал всю комнату.
Кабинет был полностью разорен. Со стен сняли все картины, с полок – весь фарфор, все ящики рабочего стола и даже маленького комода были выдвинуты и выпотрошены. В воздухе чувствовался отчетливый запах мочи.
Только когда Джейн простояла несколько минут на одном месте, в шоке оглядываясь по сторонам и пытаясь переварить увиденное, она услышала слабый звук, доносящийся с кухни.
Магда лежала на полу рядом с плитой. Одна ее нога была согнута, а на голове засыхала кровь, запачкавшая ей волосы и коркой застывшая у нее на лице. Ее лицо посерело, губы были крепко сжаты.
Джейн упала на колени и взяла ее за руку. Она была холодной, и пульс прослеживался слабо, но ее мать была в сознании.
– Джейн?…
– Ты уже давно здесь? Кто это с тобой сделал? Боже, ты мне звонила, а я даже не поняла…
– Я… я думаю, наверное, с утра? Кто-то позвонил в дверь и… просто… я не смогла снова добраться до телефона… Я… я думала, ты сможешь…
– Милая, я сейчас позвоню в «Скорую» и в полицию. Я принесу одеяло, но двигать я тебя не буду, пусть лучше они сами это сделают… подожди секунду.
Все комнаты, в которые она заглядывала, пока бежала наверх, были перевернуты вверх дном и разгромлены. Ей становилось дурно.
– Так тебе будет теплее. Они скоро будут.
– Я не поеду в больницу…
Но Джейн уже набирала номер.
– Я умру, если поеду в больницу…
– Более вероятно, что ты умрешь, если не поедешь.
Джейн села на пол и взяла свою мать за руку. Магда была высокой, сильной женщиной с седыми волосами, которые она обычно собирала в оригинальный пучок. Сейчас они растрепались и лежали кое-как; ее черты, такие яркие и характерные – острый нос, высокие скулы и лоб – как будто ввалились, так что сейчас она выглядела скорее на восемьдесят, чем на свои шестьдесят восемь. Всего за несколько часов возраст и слабость целиком отразились на ней, изменив до неузнаваемости.
– Тебе больно?
– Ну… сложно сказать… все онемело.