Они пришли с войны - стр. 22
Василий Игоревич пропуск, как и полагается, заказал. Он человек в делах всегда конкретный и никогда ничего не забывает. Встречать меня никто не вышел, поскольку я все еще автоматически считался в управлении своим человеком. А как же не считаться, если сделал свою роту лучшей ротой лучшей бригады во всем спецназе ГРУ. Меня ценили, как мне кажется, во время службы и продолжают ценить даже сейчас, когда я со службой расстался. Никто не думал, что я смогу заблудиться в здании штаба округа. Надежды я оправдал, не заблудился, пришел в управление, поздоровался с дежурным и сразу прошел в кабинет к полковнику Быковскому. В кабинете сидел еще один капитан, видимо, знающий меня, потому что поспешил поздороваться за руку. Петлицы и просвет на погонах у капитана были ярко-синего цвета. Возможно, раньше служил в ФСБ. Возможно, и сейчас служит. Хотя я уже давно привык к тому, что в разведуправлении можно встретить и сотрудников с любыми знаками различия и нарукавными эмблемами, и посторонних офицеров тоже из любого рода войск. Так, дежурный по управлению, который меня встретил у дверей, носил петлицы танкиста. А сам полковник Быковский всегда носил десантную форму, которую раньше носил и спецназ ГРУ. Я капитана в мундире ФСБ почему-то не знал, но ответил вежливым рукопожатием. Вежливым – это когда не сжимаешь руку так, чтобы человеку было больно. За руку поздоровался со мной и полковник. И сделал знак рукой. Незнакомый капитан тут же, согласно кивнув, вышел. Понятливый, знает, что ему не во все дела следует соваться.
– Как новая резиденция? Понравилась? – сначала спросил Быковский.
Естественно, вопрос относился к квартире. Я знал уже, что квартиру мне «выбили» именно стараниями Василия Игоревича. Он лично ходил с письмом начальника разведуправления к мэру города на прием. Любое внеочередное выделение жилой площадки в городе строго контролировалось, и я не знаю, какие аргументы пришлось привести полковнику Быковскому, чтобы эту тесную квартирку мне все же дали.
Конец ознакомительного фрагмента.