Они под запретом - стр. 17

– Ещё нальешь?

Андрей подает мне очередную порцию вина, которое меня почему-то совсем не берет, рассказывает о том, что они с компанией любят ездить в Цермат кататься на лыжах и даже приглашает меня присоединиться к ним.

Я вру, что подумаю и вяло недоумеваю, почему он все ещё не потерял ко мне интерес. Кажется, будто мое тело распадается на атомы у всех на глазах и скоро от него останется лишь полупрозрачная проекция. Странно, что никто этого не замечает.

Я смеюсь невпопад, упираясь головой ему в плечо. Надеюсь, мой смех действительно походит на смех, а не на глумливый хохот. Я хочу, чтобы Арсению было так же больно как и мне.

– Пойдем на танцпол, – предлагаю я, беря Андрея за руку. Он не сопротивляется, к счастью, и с готовностью встаёт.

Танцует он хорошо и с руками не перебарщивает. У Володи хорошие друзья. Но это все не то, не то, а мозг занят лишь одним: он на нас смотрит?

Мы возвращаемся за стол минут через сорок. В горле пересохло, от танцев на каблуках ноги стали ватными. Позвоночник окатывает холодным. Арсения нет. И Инессы тоже. Куда они оба исчезли?

Лишь спустя полчаса я понимаю, что сегодня больше его не увижу. Потому что Инесса и Арсений уехали. Наверняка вместе.

Этот вечер успел сменить целую гамму оттенков: от небесно-голубых до ядовито-неоновых, но лишь сейчас он стал безвозвратно серым. Все вокруг потеряло значение и даже Даня, обеспокоенно посматривающий на меня с противоположного края стола.

Рядом с ним сидят две девушки. Если в присутствие Арсения он по большей части общался с Макаром, то сейчас кажется почувствовал себя свободнее.

Какая же я наивная, – без эмоций думаю я. – Если бы Даня действительно был в меня влюблен, разве он… Впрочем, сейчас я не хочу об этом думать. Это по-большому счету и неважно.

– Может пойдем прогуляться? – предлагает Андрей.

Не хочу. Я ничего не хочу. Сейчас я вытоптанный пустырь, на котором – как мне сейчас кажется(это всегда кажется ошибочно, дорогие девочки, просто знайте это – прим. автора) – никогда больше ничего не вырастет. Он просто уехал. С ней.

– Спасибо, – моя рука лихорадочно шарит по сумке в поиске телефона. – но я поеду домой. Устала.

Сегодняшним утром меня будит трель телефонной мелодии, которую я моментально начинаю ненавидеть всем сердцем. Потому что она означает необходимость вынырнуть из спасительного забытия и воскресить память. А я не хочу. Хочу ещё хотя бы пару часов провести в яме сновидений, где нет издевательски переливающихся светлых волос и Арсения, по-дружески салютующего мне стаканом. Там я все ещё пребываю в счастливом неведении, как больно наблюдать его с другой.

Нащупав мобильный на соседней подушке, я подношу его к глазам. Часы показывают десять утра. Звонит Данил.

Я смотрю, как настойчиво пульсирует на экране его номер и не испытываю даже толики былого трепета. Пожалуй, только приглушённое раздражение. Он меня разбудил, и он не Арсений.

– Да, привет, – то ли спросонья, то ли от того, что по приезде домой я впала в истерику, в горле страшно першит.

– Не разбудил?

От звука его голоса раздражение улетучивается. Не знаю, хорошо ли это, потому что вдруг снова хочется плакать. Я столько всего потеряла, думая, что люблю его, а в итоге… Просто рада его слышать.

– Нет, Дань, я проснулась. Привет. Что- то случилось?