Она принадлежит ему. Книга 1 - стр. 21

Сжав челюсти, включаю видео, где отрезаю от этого старого дерьма по куску, и, поставив фотографию Мэл напротив экрана ноутбука, оставляю ее наедине с ним в надежде утолить гниющую в душе рану. Но эта рана никогда не заживет, потому что в этом доме есть живой призрак моей бывшей жены. И этот призрак хочет уничтожить меня. Но я больше не позволю ей застать себя врасплох.

С того самого момента, как Эзио поднялся из-за стола и лишил меня своей компании, тревога камнем осела в моей груди. Возможно, причина этого беспокойства связана с его реакцией на мою просьбу о разводе. А точнее, с ее отсутствием.

Что-то еще?

Это было сказано таким тоном, будто капризная девчонка требовала от него конфетку. Только это, черт возьми, не конфетка, а гребаный развод! И я хочу его. Хотела. Черт… Я не знаю! Он делает из меня сумасшедшую! То убить хочу, то растечься у его ног лужицей.

Ну вот что я за тряпка такая? Решила же, что все. Хватит. Только вместо первичного плана в голове каша, а вместо крови по венам бежит жидкая ярость. Потому что вопреки всему мне хочется не воевать с ним, а, наоборот, сдаться.

И теперь я не знаю, насколько адекватно было мое желание потребовать развод, и вообще готова ли я к нему… Но можно ведь было хоть как-то отреагировать? Так, чтобы я хоть на секунду поверила, что он не хочет его! И не потому, что он босс мафии и по совместительству жуткий собственник, а потому, что я важна ему. Потому что он боится потерять меня. Да о чем я вообще? Его даже не вывело из себя мое платье! Чертов бесчувственный монстр!

Зажмуриваюсь и делаю успокаивающий вздох.

Странно, что я так жажду, чтобы он выместил на мне свою злость. Это даже больше, чем странно. Это ненормально! Но только когда он зол, я могу встретиться с ним лицом к лицу. Только провоцируя, я могу получить реакцию.

Так, ладно. Что я имею?

Мой муж перестал избегать меня. Относительно.

Вдобавок Эзио пытается оградить меня от своей грубой стороны. Но что, если именно в ней я и нуждаюсь? Что, если мне просто необходимо быть выжатой им? До последней капли. Так, как он угрожал мне. Жестко и грубо. Наверное, поэтому для меня это была не угроза, а сладкое обещание.

И все-таки что-то изменилось. Взгляд.

Эзио больше не смотрел на меня с пренебрежением, в его глазах не было привычной пустоты. Но я так и не смогла нащупать на дне его льдин ответ, что же именно изменилось.

Может, я и привыкла к его равнодушию, но это не значит, что я не в силах разглядеть что-то новое. Блестящее. Азартное. А мысль о том, что причина этого блеска – я, возвышает меня на пьедестал. Нет. Все-таки хорошо, что я надела то самое платье и продефилировала в нем с гордо поднятой головой. Однако мне все же стоит притормозить свое воображение, чтобы потом вновь не разбиться о ничего не выражающий взгляд мужа. Ведь все вышеперечисленное не более, чем мои домыслы.

Разгуливая по коридорам, я останавливаюсь на лестнице, где висит один из портретов моей сестры.

Он напоминает мне о том, какой идеальной она была. Каждое ее движение было утонченным, наполнено грацией, будто она перышко, вечно парящее в воздухе.

Я даже вспоминаю, с каким восхищением отец каждый раз любовалась ей в домашней балетной студии. Однажды он спроектировал ее для нашей матери, но, когда она умерла, туда не ступала ни одна душа, пока Мэл не начала интересоваться балетом. Тут же моя задавленная совесть вспоминает, как я ревновала отца, потому что он мог часами смотреть на мою сестру, танцующую подобно сказачному лебедю. Мне же было чуждо подобное и скучно, балет не был тем, чего желала моя взбалмошная избалованная натура. И все же если это могло обеспечить внимание отца, я могла полюбить все, что угодно. Даже балет.