Она мне принадлежит - стр. 40
– На нижней полке, – кивнула на шкаф, стоявший в коридоре. У дяди был целый набор, но имелся один немаловажный нюанс. – Но вам бы лучше спросить у него разрешения.
– Думаю, для лучшего друга ему ничего не жалко.
Марат проигнорировал мой совет и нагло прибрал к рукам черный чемоданчик на все случаи ремонтной жизни.
– Вы его плохо знаете.
– Ошибаешься, краса, нет никого на свете, кто знал бы его лучше, чем я. Мы с ним еще с армейки дружим, так что о загонах с личным пространством я в курсе. А с этой бедой надо бы поработать. И кто, если не я, поможет ему в этом вопросе?
Сказал так уверенно, еще и подмигнул наглым образом. Нахал.
– Глупости. Вы только всё усугубите и заставите его нервничать. Лучше не злить его и…
– Именно поэтому ты дала мне его личное полотенце, краса? Думаю, инструменты и предметы гигиены стоят у него на разных уровнях важности, не находишь?
Покраснела, когда он, не стесняясь, ткнул мне на мою попытку диверсии.
– Я просто перепутала.
– Ну-ну, бельчонок, сделаю вид, что поверю. Умолчу о своих догадках, ведь тогда мне придется признаться, что я на сто процентов уверен, что личные вещи Захара хранятся строго в его спальне, внутри шкафа.
Поджала губы и отвернулась, но ответа от меня не требовалось. Марат прошел в комнату и принялся за разборку моей старой кровати.
– И куда вы собираетесь ее девать? – сложив на груди руки, встала около двери.
В этом было два неоспоримых плюса – так я ощущала себя в относительной безопасности, могла в любой момент сбежать в гостиную, и в то же время ракурс позволял мне рассматривать всё в деталях.
– Поставлю на балкон, а там, если ты не против, отдам эту рухлядь на благотворительность. Но поверь, как только ты поспишь на новой кровати, забудешь о старой, как о страшном сне.
В его словах мне чудилось двойное дно. Будто говорил он о себе.
– До этого момента еще дожить надо, – фыркнула для порядка, но против не была.
Иногда я, действительно, не могла уснуть по ночам, ворочаясь из стороны в сторону, а скрип пружин всё усугублял, так что смысл в новой кровати был.
Мое изначальное желание поворчать из-за новой покупки сменилось любопытством и залипанием на работе мужчины. Он орудовал инструментами с ловкостью мастера, будто не испытывая ни капли трудностей.
Вспотев, в какой-то момент стянул с себя верх и остался обнаженным по бедра, отчего я во всей красе могла снова рассмотреть рельефные мускулы пресса, перекатывающиеся мышцы рук и сосредоточенное высеченное, казалось, талантливым скульптором лицо.
Закончил он довольно быстро, отнес всё на балкон в упакованном виде, как обещал, и я посторонилась, чувствуя, как заполошно бьется сердце.
– Я вытру пыль.
Покраснела, видя огромные слои грязи и какие-то фантики на полу. Стало стыдно. И пусть меня не было дома неделю, но упаковки от конфет доказывали, что хозяйка из меня в плане уборки не ахти.
Быстро, пока он не вернулся, собрала мусор, затем набрала в тазик воды, капнула средство и принялась за мытье пола.
– Я надеюсь, так ты убираешься только передо мной, краса.
Испуганно застыла, понимая, в какой недвусмысленной позе предстала перед ним. На коленях, выпятив попку и прогнув спинку. Не могла сдвинуться с места, а сама заполошно крутила глазами вокруг, и, не найдя ничего лучше, продолжила елозить дальше по полу.