«Он» всегда дома. История домового - стр. 12
Взъерошенный, весь в пыли, с выпученными глазами и растерянным взглядом, «он» появился перед своим отцом, который, по прозорливой природе своей, тут же определил причину такого вида сына, своим видом сказав ему:
– С петухом, что ли подрался?
Тот ответил ему жалостливым взором, едва что не роняя от досады слезы, показывая выражением не то лица, не то мордочки полную потерю контроля над собой и над ситуацией. Отец, не в силах сдержать навалившиеся эмоции, залился радостным смехом, от чего даже свалился на траву и стал кататься по ней, продолжая громко и неудержимо смеяться над оплошностью сына. От растерянности «он» не знал, как в ответ повести себя. Стоял и смотрел на неудержимо потешающегося над ним отца, от которого ждал если не утешения, то хотя бы понимания и доброго совета.
Возвращаться назад, туда, где возникли неожиданные проблемы, «он» уже не хотел. Не хотел снова окунаться в самостоятельность, так дорого отплатившей ему за приложенные старания и, как он думал – усердие. Ему хотелось вновь остаться с отцом и жить той беззаботной жизнью, что была у него до этого времени. Хотелось прежнего тепла и любви со стороны родителя, какой он был наделен до этого, от чего не ведал трудностей, находя радость в занятиях с простенькими игрушками, что появлялись у него после того, как их теряли хозяйские дети.
Но, не принято было так в «их» среде, чтобы бросались переданные под присмотр каждому из «них» жилые дома, оставлялось без надлежащего присмотра хозяйство. А потому, вытирая уже льющиеся от страданий слезы, «он» вернулся назад, предварительно выслушав от отца новые наставления и советы по поддержанию порядка среди домашней птицы и скота. На душе ему было тяжело. Энтузиазм начала самостоятельного пригляда за человеческим имуществом пропал окончательно. А будущее казалось ему мрачным, промозглым и неутешительным. Придя домой, он изолировался от всего в укромном уголке и не покидал его несколько дней, только улавливая, по привычке и природе своей голос хозяина, жаловавшегося самому себе или кому-либо еще о трудностях, о потерях, о заботах, которые так и не решались, будто кто специально мешал ему. А «он» так и не мог понять, что без его личного участия не состоится почти не одно дело в доме и постоянно будет что-нибудь не получаться в работе и уходе за хлевом и огородом.
Наконец, до ушей «его» докатились слова хозяина о намерении поехать на рынок уездного города, с целью покупки там, в том числе, нового, молодого петуха для замены старого, как переданного ему во временное пользование отцом и матерью и, которого он намеревался вернуть в родительский дом. Услышав это, «он» воспрял духом и насидевшись вдоволь в своем укрытии, наконец-то выбрался из него и начал возобновлять все дела, что забросил едва ли не полностью, после перенесенного потрясения с гордой домашней птицей, участь исчезновения которой уже была предрешена.
К счастью для «него» купленный молодой петушок оказался совсем юным, только что оторванным от родительского курятника и, так же начавший самостоятельную жизнь. А «он», в ответ, учитывая неприятный первый опыт, взял того под свою опеку, проводя много времени с новой птицей, опекая и воспитывая его, что называется «под себя». Петух, по неопытности своей, принял всю заботу о нем и стал слушаться хранителя во всем, становясь ему не только подчиненным, но еще и другом, от чего радовался каждому «его» появлению, заранее зная, что получит от «него» угощение в виде пары вкуснейших земляных червяков.