Он съел моего фамильяра - стр. 15
Демиан не сдержался:
– А не боишься, что без лягушачьего джема постареешь в два счета?
– А могу?!
Ее испуг по-настоящему позабавил парня.
– Я не знаю, но ты как будто бы стала старше…
– Врешь! – Виктория погляделась в карманное зеркальце. – Я ничего не заметила.
– Я шучу, – успокоил он девушку. И серьезно добавил: – Неужели молодость и красота так важны для тебя?
Вика сникла, опустила карманное зеркальце.
– Никогда я не гналась за красотой, – сказала она, – но вернувшись в неполные двадцать, ощущаю, насколько приятнее быть молодой и красивой. Я и не думала, что когда-то снова испытаю такое…
– Уверен, ты всегда была милой. – И спросил: – Так сколько тебе?
– Больше, чем тебе кажется, – припечатала Вика и отвернулась к окну.
Все-таки даже вечная молодость не заставит ее прикоснуться к лягушачьим кишкам…
7 глава. О несносных уползающих одеялах и не менее несносных телохранителях…
Засыпая в тот вечер, Полина взгрустнула о маме: теперь она никогда её не увидит.
Никогда-никогда…
И думать об этом было тоскливо.
Все-таки они были близки, вдвоем против целого мира. Сплотились, когда умер отец…
Может, весточку ей как-то послать: мол, со мной все в порядке, стала принцессой… живу во дворце. Не волнуйся, родная!
Надо бы короля расспросить… Он точно что-нибудь дельное посоветует.
И Полина уснула.
Правда, не очень надолго: ее разбудило сползающее по ногам одеяло.
Буквально сползающее по ногам…
Полина вцепилась в него, пытаясь удержать на себе, но то упиралось, дергалось и в итоге шлепнулось на пол, где и затихло.
– Это еще что за новости! – удивилась Полина, свесившись с кровати вниз головой и потыкав упрямое одеяло кончиком пальца.
То даже не шелохнулось…
– Час от часу не легче. – Она взяла его за углы и хорошенько встряхнула. Одеяло как одеяло, самое что ни на есть обычное… Полина не оробела и снова накинула его на себя.
Ровно через секунду одеяло поползло вниз…
– Вот ведь упертая зараза!
Девушка соскочила с постели, схватила железную кочергу и ударила по беглянке с размаху.
А тому словно и дела нет: ползет себе дальше, пока не падает на пол с кровати…
Когда это случилось сотый раз кряду, и часы на башне давно отзвонили полночь, Полина вошла в настоящий раж: заправив за ухо растрепавшиеся волосы и подоткнув подол длинной ночной сорочки, носилась по комнате то с кочергой, то с канделябром в руках. Впрочем, ни тем, ни другим не смогла усмирить непокорное одеяло… И в итоге мистрис Велиус, дуэнья и своего рода придворная дама, застала свою подопечную не в самом приглядном виде.
– Великая Традисканция, что у вас происходит? – воскликнула она от порога, появившись, как чертик из табакерки.
Полина и сообщила:
– Пытаюсь понять, кто двигает одеяло… – А сама взгляда от него не отводит, ждет, что то снова возьмется за свои игры.
Мистрис Велиус аккуратно взяла девушку за руки и разжала стиснутые на подсвечнике пальцы.
– Милая, – с нежностью сказала она, – одеяла самолично не двигаются. Вам показалось… Уж поверьте старому человеку.
– Но это двигалось! Оно постоянно сползало, сколько бы я его на себя не накидывала
– Деточка… – Голос старушки стал уж совсем сахарным и просительным. – Вам бы молочка теплого да в постельку. От усталости мало ли что примерещиться может!
Полина уж набрала полную грудь воздуха для ответного возмущения, как в комнату ворвался король. Разбуженный посреди ночи, а потому крайне взъерошенный, он с разбегу осведомился: