Он меня не отпустит - стр. 27
- Мама, дай я сам буду разбираться, - сказал Степа.
- Ты уже наразбирался вон. Связался не пойми с кем и вот что вышло.
- Мама, спасибо, что ты приехала, но дальше я сам, - впервые на моей памяти в тоне Степы при обращении к матери зазвучали стальные нотки. - Мне сказали на сутки остаться в больнице. Давайте поднимемся в палату, там будет удобнее. Мама, прошу, поезжай домой, отдохни.
- Но Степа…
- Пожалуйста! - осадил он ее.
К счастью, спорить женщина не стала. Поцеловав сына в щеку и сделав знак Виктору Петровичу, мол, перезвоните потом, двинулась к выходу из больницы. В палату мы направились вчетвером.
- Саша, думаю, стоит начать с тебя, - впервые обратился ко мне Степа, сев на койку. - Расскажи как этот Власов тебя преследовал…
10. Глава 10
На часах было четыре тридцать утра. Я лежала под одеялом и, обняв подушку, тщетно пыталась уснуть. Снова и снова, который уже час. Предварительно выпив успокоительное. Две таблетки вместо одной. А толку все равно ноль. Потому, что я солгала. Потому, что из-за меня Демиду теперь “пришьют” нападение. А уж то, что он “преследовал” дочку полковника Зорина…
Степа с разбитым лицом сидел и смотрел на меня. Давил взглядом, давил наводящими вопросами, “помогая” давать показания. И чувство вины перед ним тоже давило. И я давала показания. Что Демид меня преследовал, что Степа в это утро потребовал от меня отстать и он на него напал…
У меня папа полковник полиции. Принципиальный и честный. И жесткий. И гроза всех преступников. И легенда всей столицы. Он меня научил жить по закону. Но он в то же время считал низостью “решать” мужские дела вмешивая полицию.
А что натворила я? Я дала ложные показания. Из-за себя, не из-за кого-то. Потому, что слабачка и трусиха. Податливая, как какая-то зеленая сопля, а не взрослая женщина. Еще и против кого… Против мужчины, который уже дважды за меня заступился. Против мужчины, с которым…
Сейчас, наедине с собой все в голове сложилось в четкую картинку. Я имею право общаться с людьми. И в букете цветов нет ничего зазорного. Степа опять все не так понял. Опять поддался этой чертовой ревности. И он толкнул меня! Сильно толкнул! И только потом Демид его ударил.
А я… А что натворила я?!
Едва соображая, что делаю, я схватила с тумбочки телефон. Набрала папу. Только услышав первые гудки вспомнила, что на дворе ночь. Торопливо положила трубку. Вот, дура!
Через пару секунд включился телефон.
- Алло? Пап, прости, что я тебя разбудила, - затараторила я.
- А я рассчитывал на “прости, что я тебе не рассказала, что у меня проблемы”! - бодрым и укоризненным голосом отозвалась трубка.
Ах, ну да. Уже пять утра. То, что для меня ночь, для полковника полиции пусть и в отставке, уже утро.
- Ты все знаешь?
- Конечно же знаю. Только почему-то от чужих людей, а не от собственной дочери. Если бы ты сама не позвонила, то это бы сделал я.
- Пап… Я такое натворила… Можно мне к вам приехать, пожалуйста?
- Что значит “можно”? Это твой дом и ты сюда можешь приехать в любое время.
Вскочив с кровати, я напялила на себя черный спортивный костюм, собрала волосы в хвост, обулась, накинула куртку и вызвала такси. Машина же так и осталась на парковке у клиники…
Через двадцать минут я уже была на пороге родительской квартиры и от самого этого факта впервые за эти жуткие сутки почувствовала себя лучше.