Он, другой и ты - стр. 27

– Хорошо, – кивнула Нестерова. – Сейчас докурю и пойду работать. Настя, наверное, зашивается уже.

– Чайку попей. Остынь, – снова проявил чудеса понимания Дмитрий, опять потрепав ее по плечу.

Саша вяло улыбнулась. Он двинулся к выходу из пустого прокуренного зала и уже в дверях обернулся.

– Спасибо, Саш. Ты – молодец, – и ушел.

Нестерова докуривала, глядя на закрытую дверь и размышляя о Диме, его подруге, своей работе. Она, как и было велено, зашла на кухню, налила чай. Пока грелась ароматным напитком, по телу разливалось какое-то странное удовлетворение. Она была польщена вниманием и оценками Димы в свой адрес, обида и злость улетучивались, позволяя размышлять трезво. Выйдя в зал, Саша твердо знала, что уйдет из кофейни на время сессии. Она расставила приоритеты, и учеба вышла на первый план. Этим же вечером, после смены, долго разговаривала с Вовой, который всеми правдами и неправдами уговаривал остаться. Саша пообещала закрыть свои смены до нового года и вернуться к работе после сессии, но сама очень сомневалась, что ей этого захочется. Карьера официантки была для нее закончена.

Саша в сотый раз за день окунула тряпку в ведро, выжала, намотала на швабру и в миллионный раз за сегодня прокляла чертову оттепель и тонны талого снега, который приносили на обуви гости кофейни.

– Зашибись последний день работы, – пробубнила Сашка себе под нос, полируя чертов кафель по второму кругу, чтобы избавиться от разводов.

В этот зашибенный день еще и открылся второй зал. Дима не стал переклеивать обои, просто заказал немного антуражного хлама, которым прикрыли забрызганные места. Саша с трудом контролировала свои нервы, потому что и гости, и официантки носились мимо нее, растаскивая не до конца убранную грязь и по предбаннику, который она в данный момент намывала, и по залам, которые ей придется намывать заново максимум через час. И, конечно, именно в этот момент Дима решил ее подоставать.

– Неправильно моешь, – оповестил он Нестерову, едва переступив порог кофейни.

– Да что ты, – Сашка выпрямилась, оперлась на швабру, изучая босса с головы до ног и прикидывая, куда бы побольней ему двинуть шваброй: по лицу или в живот?

– Ты же только грязь развозишь. Видишь, вон там пропустила? – и он указал на следы, которые как раз за секунду до его прихода оставила Сашина коллега.

– Во-первых, ноги вытри, – приказала Нестерова, указывая пальцем в резиновой перчатке на его заснеженные кроссовки.

– Ого, – Дима снисходительно усмехнулся, но все-таки послушно вернулся на коврик у двери, где хорошенько обстучал ноги. – А во-вторых что?

Саша стянула тряпку со швабры, бросила ее в ведро с водой и без лишних церемоний предложила:

– Покажи, как надо, раз такой умный!

– Эммм, – Дима весьма растерялся. Наверное, первый раз за то время, что Саша его знала.

Он реально выглядел озадаченным. И, скорее всего, в нем боролись несколько желаний сразу. Чтобы быть как всегда правым, Петрович должен был и в правду показать Саше, преподать урок. Но по всему его нерешительному виду было ясно, что возиться с ведром и тряпкой боссу жуть как неохота.

Саша решила спасти его от коллапса и сказала:

– Те следы только что натоптали. Я, разумеется, пройду еще раз и уберу их.

– А, ну окей. Молодца.