Омерта - стр. 35
Сплошные тайны. И что-то подсказывает, что весь этот кошмар — лишь начало, лишь поверхность того болота, в котором мне предстоит погрязнуть. Захлебнуться. Утонуть.
Очередной удар приходится на противоположную щеку. Зверский, жестокий, хлесткий. На такой способны только мужчины, у которых нет ни чести, ни стыда, ни совести, ни души. Ничего внутри нет. Это не мужчины для меня. Это ничтожества.
Третий удар едва не приводит меня к потере сознания, я лишь тихо молюсь и мысленно прошу о том, чтобы они не начали пинать меня ногами. Или не вышибли мне мозги одним выстрелом. На какое-то мгновение кажется, что это все — просто долбаный кошмар, и я вот-вот проснусь, но боль настолько невыносима, что нет никаких сомнений в том, что происходящее — роковая, неожиданная реальность, в которую я сама «напросилась» своим побегом.
— Достаточно, чтобы ты поняла, что стоит вести себя хорошо, детка? — рычит недоносок, что нанес три удара. — У тебя есть два варианта — сопротивляться и остаться без своего смазливого личика. Или же быть послушной девочкой, которую мы обеспечим всем необходимым, сколько бы тебе не пришлось погостить у нас. Какой ты выбираешь? А?
Поднимаю на него резкий взгляд. За маской не видно уродливого лица подонка.
Но я всей кожей ощущаю, насколько он слаб и безволен. Все его действия, и сам факт того, что он бьет женщину, продиктованы страхом и безволием. Но его мозг, скорее всего, слишком крошечный, чтобы понять это. Понять все, что я могла бы ему сказать и ответить. Поэтому я просто окидываю его уничтожающим взором и плюю гангстеру под ноги. Попадаю прямо в начищенный до блеска ботинок, кстати. Все-таки не зря родилась под знаком стрельца. Удивительно, как в таком состоянии, мой мозг все ещё способен генерировать легкость и иронию.
— Тупая, но гордая. Шлюха, — выплевывает он, вновь ударяя меня со всей силы. Шлепок вновь оглушает меня, но боли я уже не чувствую.
— Джон, ты перебарщиваешь. Она уже все поняла. Достаточно, — слышу со стороны более спокойный и уравновешенный голос.
— Да уж, жаль, что пришлось подпортить это личико, Рик, — меня вновь охватывает дикая ярость. Все тело бьет мелкая дрожь, каждую мышцу скручивает в плотные тиски. Сердце вновь переходит на бег, и, кажется, похитителей начинает всерьез заботить мое физическое здоровье.
— Идиот, ты переборщил. У неё истерика, шок. Усыпите её и проваливаем, — короткий приказ приводит меня в ужас. Усыпить?! Прежде чем я успеваю развить мыслительную цепочку, мою вену пронзает тонкая игла, забирающая всю боль и тревоги, отправляющая меня в царство беспокойных сновидений.
И в последние секунды пребывания в сознании, я чувствую, как что-то меняется. Я слышу знакомый мужской голос, и не верю, и с болью осознаю, насколько ожидаемо, что Призрак как-то связан с этой жестокой и больной на голову бандой головорезов в идеальных костюмах.
— Что тут происходит? Почему так долго? Какого черта вы…вы её трогали? — словно сквозь вату слышу голос мужчины, который бьет пространство, словно ударом хлыста, а на меня действует, как звук любимых нот и песен. Странно, удивительно. Даже как-то успокаивает или это действие снотворного?
— Киан, она сопротивлялась. Ты сам сказал — применить силу, — это последнее, что я слышу, прежде чем провалиться в болото неизвестности и забвения.