Оливье - стр. 3

– Кошмар, – громко произнесла тетушка в шубе, – так и не чистят на дорогах. Будем ползти как не знаю кто.

– Это еще только начало, – живо откликнулся чей-то баритон. – Вот за ночь наметет, так вообще весь город встанет. Хорошо хоть завтра первое. Кстати, кто-нибудь слышал прогноз? Долго будет снег валить? И что там в Златоусте?

В автобусе – а это был современный комфортабельный «Мерседес» с высокими креслами – царил полумрак, пассажиры не могли видеть друг друга, за исключением ближних соседей, и переговаривались вслепую.

– Как уже сообщала транспортная компания «Последний путь», – возвестил все тот же доброволец, взявший на себя функции бортпроводника, – самое интересное нас ждет на перевале! О ситуации в Златоусте метеорологическая наука умалчивает.

– Уже вовсю празднуешь? – спросил толстяк с последнего ряда.

– Не вижу причин оттягивать процесс! – весело откликнулся «бортпроводник». – Присоединяйтесь! Фуагра, пармезан, докторская, все радости жизни. Посуду не предлагаю, но можно из горла.

Никто больше не поддержал игру. На пару минут в салоне воцарилась тишина, нарушаемая лишь рокотом двигателя. За окнами проплывали хозяйственные постройки, ангары и гаражи, едва различимые за снежной пеленой. Погода портилась, видимость ухудшалась. А в автобусе было тепло и уютно.

В тишине затренькал айфон. На звонок ответил девичий голос:

– Да, мам!.. Едем, чо! Да тут сараи какие-то… Чо?.. Папа рядом сидит… Да все нормально, мам! Дать тебе его?… На, пап, возьми трубку… Не знаю я, чо она опять!..

Разговор продолжил мужчина, но так тихо, что ничего, кроме «бу-бу», «нет» и «не телефонный разговор», не было слышно. Папа девочки чтил правила поведения в общественных местах.

Впрочем, через минуту он сломался:

– Да иди ты в пень! Не порть нам праздник! Всё, пока!

– Браво, маэстро! – зааплодировал пьяный Бортпроводник. – Так их!

За городом метель немного утихла. А может и нет. Плотная стена леса за окном не позволяла определить точно. Автобус неспешно катился по узкой дороге в самое сердце вселенской тьмы – только мертвых с косами не хватало.

Наташа Ростовцева выключила «U2», сняла наушники. В этот момент ее легонько толкнул в бок Стасик.

– Глянь-ка, Рыжик.

– Чего?

– Справа от меня, в нашем ряду. Только не пались.

Наташа сделала вид, что потягивается, нагнулась вперед и аккуратно повернула голову. По другую сторону прохода сидел мужчина лет сорока. Он занимал два кресла, откинувшись спиной к окну и опустив левую ногу без сапога на соседнее сиденье. Наглец, словно на домашнем диване возлежал. Сосредоточенное лицо освещалось экраном планшета.

– И что?

– Не узнаёшь?

Ростовцева повторила неуклюжий маневр с потягиванием. Да, что-то знакомое. Мужественное, симпатичное и интеллигентное лицо, короткая щетина на подбородке, внимательные глаза. Она определенно где-то его видела. С Наташей так постоянно: по работе встречается с сотнями людей, но большую часть из них в лицо помнит лишь ее внутренний компьютер. Столкнется где-нибудь в городе, пересечется взглядом, осклабится в ответ на приветствие и подумает: «Блин, кто это?».

– Чот не соображу. Точно видела раньше.

– Совсем никак?

– Не дразни!

Стасик нагнулся ближе, прошептал, чуть не лизнув в ухо:

– Это же Косой.

– Кто?!

– Да тише ты! Сериал ментовский не смотрела?