Олигарх-подкаблучник - стр. 32
От выпитого коньяка прояснилось в голове. И девушки были готовы выстроить план своего предстоящего расследования. Но долго им этим заниматься не дали. В дверь раздался звонок.
– Господи! Кто это может быть в такой час?
На пороге стояла Леночка и совершенно бледный Кирюша.
– Скажите мне! Скажите! – потребовала Леночка, едва Леся открыла им дверь. – Это правда?
– Насчет Сары, – добавил Кирюша и побледнел еще больше. – Она мертва?
– Мертвей не бывает.
– Ой, а чем-то у вас тут так пахнет? Вы пили?
– Коньяк.
– Поминать лучше водкой, – авторитетно заявила Леночка. – Но сойдет и коньяк.
Она быстро сбросила с себя дорогую норковую шубу – подарок ее папы на свадьбу. Шуба была не просто курточкой или пальтишком. Она была настоящей роскошной женской шубой, сшитой так, чтобы укутывать свою обладательницу в теплые меха с головы до ног. Леночка в ней мигом повзрослела лет на пять. Но это ей шло гораздо больше, чем те коротенькие курточки и шубки, которые она носила в пору девичества.
Кирюша был одет совсем скромно. Обычная коротенькая курточка, подбитая кроличьим мехом. Но он обращался с ней так, словно это она была из драгоценной норки. Если Леночка как сбросила небрежно свою шубу, так и пошла в комнату, не заботясь больше о сохранности меха, то Кирюша свою курточку тщательно отряхнул от налипших на нее нескольких снежинок, попросил у Леси плечики и, только пристроив ее на плечики, прошел следом за женой.
Шуба Леночки так и осталась валяться скомканной и неухоженной. Эта мелкая деталь заставила подруг по-новому взглянуть на Кирюшу. Что они вообще знают о нем? Что он милый мальчик? Вежливый и воспитанный? Ей-богу, этого мало, чтобы начать по-настоящему доверять человеку.
Но обдумать это подруги не успели. Леночка уже торопила их:
– Давайте скорей! Сколько можно там возиться в прихожей!
Леночка уже похозяйничала. И теперь на столе стояли четыре рюмки с коньяком.
– Ну! За Сару! – провозгласила она. – Пусть земля ей будет пухом!
– Ее еще не похоронили.
– Ну, тогда просто выпьем за помин ее души!
И Леночка опрокинула в рот рюмку коньяка. Подруги тоже выпили. Они видели, что Леночка здорово пьяна. Такой они видели ее впервые. И как же Леночкина беременность? Разве беременным можно столько пить? Ну, бокал шампанского на собственной свадьбе – это простительно и понятно. Но зачем же так надираться? Ребенку это может повредить.
– Да какой там ребенок! – отмахнулась Леночка, заставив Кирюшу снова побледнеть. – У меня подруга погибла! При чем тут дети!
И она неожиданно заревела:
– Ой, бедная ты моя подруженька! Как же я теперь без тебя буду! Такая молодая! Такая красивая! Такая умная! Нет, не верю, что тебя больше нету со мной! Не верю! Не верю!
– Леночка, не убивайся так. Тебе вредно.
– Отстань, Кирюша! Ты никогда не любил Сарочку!
– Это неправда!
– Правда, правда! Всегда наговаривал на бедняжку!
– Я лишь один раз сказал, что Сара судит людей слишком бескомпромиссно. Не признает за ними права на ошибку!
– И я такая же! – запальчиво воскликнула Ленка, которую вконец развезло от тепла и выпитого коньяка. – Теперь ты и меня будешь ненавидеть?!
– Что за глупости. И вообще, я не ненавидел Сару! Я просто сказал…
Но Леночка уже не слушала мужа и громко ревела.
– Оставь ее, – обратилась к Кирюше Леся. – Она много выпила?