Оковы судьбы. Клетка для сердца - стр. 24
Хуан надулся, как ребенок, пробубнив:
– Ну вот, а я–то понадеялся. А продолжение рассказа? Что она в окрестностях забыла?
– Не знаю, но судя по всему, убегала от охотников. Её тело покрывали многочисленные раны, вплоть до глубоких.
– Вот даже как… Познакомишь? – в стальных омутах мелькнул огонек зарождающегося азарта.
– Тебе мало своего гарема? Она – моя! – беззлобно возразил Принц Крови.
– Посмотрим, – Лагрес вскинул брови, бросая вызов.
– Ну что ж, раз ты не намерен отступать, тогда позволь дать один совет: поаккуратней с ней, она строптива и дерзка, – Канан довольно ухмыльнулся, представляя веселье.
– Приму к сведению, друг.
Нарина сидела в саду на мягком покрывале в тени плакучей ивы, чьи гибкие ветви касались глади водоема. Рядом ворковали чёрные дикие лебеди. Девушка смотрела на них и невольно завидовала.
Ведь они – не одиноки.
Эти птицы ласкались друг к дружке, выражая тем самым свою любовь и преданность. Взмахивали могучими смоляными крыльями, ударяя по воде, вызывая круги и лёгкие волны с прохладными брызгами, ко долетали и до пленницы, что с грустью наблюдала за их чарующим танцем.
А ещё лебеди были свободны…
Нарина представляла себя маленьким орленком, который потерялся и отстал от матери. Девичьи пальцы прошлись по струнам сямисэна, и инструмент отозвался музыкой. Мелодией, исходящей из плачущей души. С уст невольницы полились слова, складываясь в песню:
Где–то там прячась в облаках
Летит птенец гордой птицы,
Не боится находится в небесах
Он не верит в людские небылицы…
Лавируя, мчится на огонек
В теплый край, где родной дом.
Брошен, потерян он и одинок,
Ему видится всё это сном.
Горькие слезы срываются в низ,
Опадая снегом на рассвете.
А сердце трепещет в груди и вмиг,
Кажется, что он один на свете.
И долго он будет ещё так лететь,
Пока есть силы в крохотном тельце.
Утихнет вдруг старушка метель,
Укажет путь до нужного места…
И где–то там на краю света
В гнезде обнимаются две птицы,
Гордый орленок нашел свое место,
Он не сдался, не поверил в небылицы…
Она закончила петь, но тонкие пальцы продолжали изящно перебирать струны, заставляя их отзываться тихими звуками, проникающими в самую душу, предлагая разуму поддаться фантазии.
– Красивая история… – раздался приятный незнакомый голос. Пленница вздрогнула от неожиданности. Музыка оборвалась.
Обернувшись, увидела мужчину, тот стоял со скрещенными на груди руками, опираясь спиной о ствол дерева. Красная копна волос, заплетенная в косу, была перекинута через плечо на темно–зеленый камзол.
– Не бойся, я не враг тебе, – он улыбнулся.
– А кто же?
Нарина нахмурилась и хотела было встать, но незнакомец вдруг стремительно оказался рядом, и уселся на покрывало. Девушка отшатнулась, отчего сямисэн упал в траву и издал звонкое неприятное треньканье. Лорд (а судя по дорогой одежде – именно он), наклонился и потянулся через неё за упавшим инструментом, едва не касаясь своим телом. Затем вернул сямисэн на место, в девичьи ладони. Мужчина оказался непозволительно близко.
– Мое имя Хуан Лагрес. Я являюсь другом твоего господина… – на последнем слове он пристально взглянул в растерянное лицо пленницы, что сразу же исказилось недовольством при упоминании о её мучителе.
– Похоже, вы не ладите. Как твое имя, прекрасная роза? – поинтересовался наглый лорд.