Окопник - стр. 24
До закрытия ходил, но все шестьдесят кило занял в большом, свободного нет. Времени мало, уже пятый час, рынок закрылся, так что направился на вокзал. По пути снова переоделся в командирскую форму. Да, зашёл в парикмахерскую, очередь не ждал, пропустили, вот и сделали короткую армейскую стрижку. После неё в баню, она рядом была, полчаса всего потратил, но отлично попарили, банщик и веничком отходил. Сергеев меня ждал, сразу появился, как я в зал ожидания вокзала прошёл. Вот ведь, я Романов, он Сергеев, как будто подгадал кто. По именам фамилии, имею в виду. Оказалось, к эшелону плацкартный вагон соединяют, на нём и поедем. Ну и как подали, спокойно разместились, военный комендант, это его работа, и через полчаса эшелон отбыл. Мы же поужинали с соседями тем, что с собой взяли, и отдыхать. У обоих верхние полки были. Это даже хорошо. Сам я быстро уснул, покачивание вагона и перестук колёсных пар только убаюкивали.
Всю ночь в пути, эшелону зелёный свет, тот воинский был, похоже стрелковый батальон срочно перекидывали. Однако едва позавтракали, время восемь утра, восемнадцатое июля, как эшелон прибыл на сильно порушенную бомбёжками станцию в Великих Луках. Действительно, быстро добрались. За двенадцать часов получается. Командиры криком подгоняли бойцов, шла спешная разгрузка, наш вагон также разгружался. Тут в основном командиры были, Сергеева я ещё утром послал на разведку, есть в вагоне в нашу дивизию кто или нет? И знаете, нашёл, старший военфельдшер, девушка двадцати пяти лет, красивая и фигуристая, только причёска портила её вид, мне такая не нравилась, а здесь считалась эталоном моды. Барышня более чем, вполне такая красивая и ехать в её компании лучше, чем без неё.
Мы вынесли вещи наружу, помогли Степановой, у троих уже фамилии от мужских имён идут, и подхватив её и свои вещи, поспешили покинуть станцию, бомбят часто, под налёт попасть не хотелось. Да и слышно, как артиллерия работает, немцы у самого города бои ведут. А с воздуха защищает станцию сильно побитая батарея тридцатисемимиллиметровых орудий. Этих орудий в батарее осталось два, ещё одно чинят, но, похоже, там реммастерские нужны. Разведчик уже в небе был – я ночью вставал в туалет, вот и выпустил в окно – сопровождал нас. Днём подъём, его увидеть могут. Мы недалеко отошли, у закопчённых и побитых стен сгоревшего вокзала к нам подбежал боец, вытянувшись, козырнул и спросил:
– Товарищ майор, вы Романов? Меня отправили за вами из штаба дивизии.
– Да, я Романов.
Боец проверил документы, на слово не верил и правильно делал. Я тоже его проверил. К счастью, у того слегка побитая пулями «эмка» имелась, он сюда привёз батальонного комиссара по служебным делам, и с ним же обратно, ещё забрать надо. Ничего, всё равно уместимся. Вот так дошли до машины и стали укладывать вещи. Оказалось, обратно поедем в составе тыловой колонны обеспечения, сможем там вещи в какой-нибудь грузовик убрать. Заехали за комиссаром в редакцию газеты, а у того две сумки корреспонденции. Мы Тамару, так Степанову звали, вперёд посадили, а сами в тесноте назад. Там до складов нашли место, освободили машину от вещей, и, возглавив колонну, два десятка грузовых машин было, покатили к дивизии. Кстати, тот батальон, что с нами прибыл, спешно окапывался на околице города. Сергеев, чтобы не тесниться, сел в кабину одной из полуторок, а мы, общаясь с комиссаром, тот Тамару всё кадрил, покатили в сторону штаба дивизии. Тут километров десять – и будем на месте, там ещё объездная дорога. Проехали всего километров пять, мы, напомню, впереди двигались, когда я скомандовал шофёру: