Окопная правда войны. 1941–1945 гг. - стр. 66
Сталин поздоровался кивком головы и тут же с раздражением бросил:
– Очень трудно понять предложения товарищей Тимошенко и Ватутина.
Затем он подошел к столу, где лежала развернутая карта с нанесенной на ней обстановкой Западного фронта и продолжил:
– По их словам, танковые колонны немцев уже недалеко от Минска. Войска первого эшелона не смогли остановить противника у границы и обеспечить развертывание подходящих войск. Фактически Западный фронт прорван… Основные силы окружены… Подумайте все вместе и скажите, что еще можно сделать в сложившейся обстановке?
Через сорок минут доложите!
Тимошенко, Жуков и Ватутин вышли в соседнюю комнату и стали обсуждать положение дел и возможности Западного фронта.
Г.К. Жуков вспоминал: «Не зная точного положения в 3-й, 10-й и 4-й армиях, не имея полного представления о прорвавшихся бронетанковых группировках противника, командующий фронтом генерал армии Д.Г. Павлов часто принимал решения, не отвечающие обстановке.
Понеся большие потери в приграничном сражении, войска 3-й, 10-й и 4-й армий, мужественно отбиваясь от наседавшего противника, отходили на восток. Героически сдерживали натиск врага и четыре дивизии 13-й армии: 26 и 27 июня они вели бои в Минском укрепленном районе.
По указанию Ставки Главного Командования генерал армии Д.Г. Павлов приказал 3-й и 10-й армиям отходить на восток и занять оборону на линии Лида-Слоним-Пинск. Но это никак не могло быть выполнено, так как эти армии были окружены, истощены и с трудом пробивались под непрерывными ударами немецкой авиации и бронетанковых войск.
26 июня 39-й мотокорпус противника подошел к Минскому укрепленному району, где с ним столкнулись направляющиеся сюда части 44-го стрелкового корпуса под командованием генерала В.А. Юшкевича.
С целью усиления обороны Минска со стороны Молодечно на северо-западные подступы к городу был срочно выдвинут 2-й стрелковый корпус под командованием генерал-майора А.Н. Ермакова. В его состав входили 100-я и 161-я дивизии.
Однако с выходом на юго-западные подступы к Минску 47-го моторизованного корпуса танковой группы Гудериана положение обороняющихся войск резко ухудшилось. (…)
Западнее Минска были окружены и дрались в неравном бою остатки 3-й и 10-й армий, сковывая значительные силы противника. Некоторые части 4-й армии отошли в Припятские леса. С линии Докшицы – Смолевичи – Слуцк – Пинск отходили на реку Березину разрозненные соединения войск, понесшие в предыдущих боях серьезные потери. Эти ослабленные войска фронта преследовались мощными группировками противника.
Обсудив положение, мы ничего лучшего не могли предложить, как немедленно занять оборону на рубеже Зап. Двина – Полоцк – Витебск – Орша – Могилев – Мозырь и для обороны использовать 13, 19, 20, 21 и 22-ю армии. Кроме того, следовало срочно приступить к подготовке обороны на тыловом рубеже по линии Селижарово – Смоленск – Рославль – Гомель силами 24-й и 28-й армий резерва Ставки. Помимо этого, мы предлагали срочно сформировать еще 2–3 армии за счет дивизий Московского ополчения.
Все эти предложения И.В. Сталиным были утверждены и тотчас же оформлены соответствующими распоряжениями.
В своих предложениях мы исходили из главной задачи – создать на путях к Москве глубоко эшелонированную оборону, измотать противника и, остановив его на одном из оборонительных рубежей, организовать контрнаступление, собрав для этого необходимые силы частично за счет Дальнего Востока и главным образом новых формирований.