Окна - стр. 37
– Завтра поговорим! Ложись спать сейчас же, смотреть на тебя противно, всю душу ты нам вымотала!
– Завтра не будет, – тихонечко себе под нос буркнула дочь, подавив рыдания, и заперлась в своей комнате. Родители не слышали, а до Ивана долетели эти слова. Девушка разобрала кровать, надела ночную рубашку и уселась за стол, тупо глядя на свои последние творения. Ее пальцы потянулись за ручкой, но остановились, девушка закрыла тетрадь и стала копаться в ящиках стола. Зажав что-то в руке, она подошла к окну и вгляделась в темное ночное небо, продолжая вздрагивать от всхлипываний. Периодически она прислушивалась, легли ли родители. Когда последние шорохи в квартире затихли, она на цыпочках вышла из комнаты и прокралась в сторону ванной комнаты.
– Ладно, хорошо, раз так. Ну и все, – приговаривала она шепотом, стягивая рубашку, пока ванная наполнялась водой. – Им станет легче, а мне и подавно.
Им станет легче без меня,
Не будет ссор, не будет споров.
Что надо сделать, знаю я.
Им станет легче очень скоро,
– на мгновение замирая, шепотом процитировала она, скорее всего, свое же творение. Затем положила на край ванны новое лезвие в нераспечатанной упаковке и потрогала воду рукой.
– Очень хорошо, сейчас все по-быстренькому сделаю, пока могу. Стоило столько лет мучиться, давно надо было так поступить, – пробурчала она и погрузилась в горячую воду. – Надо было жгуты взять, кто-то мне рассказывал, ну да ладно.
Девушка распечатала лезвие и чуть дрожащей левой рукой ухватилась за его конец. Иван, затаив дыхание, замер перед монитором. Расширившимися от ужаса глазами он наблюдал за происходящим, в его горле застрял мерзкий горький комок, а сердце стучало с перебоями, путая ритмы.
Наконец дело было сделано, и девушка бессильно вытянулась во весь рост, закрыв глаза и оставив над водой только голову.
– Теперь ждать, – шепнули ее губы.
Ивану было страшно. Он никогда не видел подобной картины: ни, разумеется, в жизни, ни в кино. Он вообще не интересовался самоубийствами и не понимал людей, которые шли на это. Он считал такой поступок слабостью, неумением справиться с житейскими трудностями, но сейчас ему показалось, что эта девушка обладает огромной силой воли, раз смогла вот так вот посчитаться с судьбой, пересилить инстинкт самосохранения, порвать ту резиновую нить, которая тянет нас обратно в жизнь, что бы с нами ни происходило. Жаль, что эту мощную силу она употребила на расставание с жизнью, а не на ее улучшение. Еще бы немного подождала, и закончился бы дурацкий подростковый период, и, может быть, перед ней открылись бы бескрайние горизонты, и все сложилось бы очень хорошо.
Иван скорее переключился посмотреть, что делают родители. Те после скандала с дочерью спали беспокойным сном. Отец храпел, мать стонала во сне. Он так хотел их разбудить, пока они еще могли спасти дочь. Он вызывал панель меню в надежде, что появились новые возможности, но их не было, и Ване оставалось только наблюдать дальше, пусть и изнутри. Вернувшись в ванную, он увидел, как девушка потянулась к крану, чтобы включить горячую воду. Наверное, она стала замерзать от потери крови, да и вода уже остывала: красная, ужасная вода. Не дотянувшись, девчонка рухнула обратно и закрыла глаза. У нее уже почти не осталось сил. Иван не стал досматривать, быстро покинул эту квартиру, вышел из игры и выключил компьютер. Он чувствовал, как колотится его сердце и к горлу подкатывает комок тошноты. Глаза жгло. Ваня потер веки и вдруг с удивлением понял, что глаза щиплет от набежавших слез.