Охранитель. Мятеж в империи - стр. 4
– Всего доброго, ваше величество, – скрипнул я зубами.
Пару минут разглядывал в окне облака, потом закурил и прошелся по кабинету. Ольга ничего не сказала, но дала понять, что собралась выдвинуть ультиматум. Как на такое реагировать? Анзор увел Гастева, за что я своему другу благодарен, нет у меня намерений обсуждать сложившуюся ситуацию. Но в тот момент уже понимал, что с императрицей нас очень умело ссорят. Выполнить требования друг друга мы не в состоянии и… Пресловутое «и»! Как принести России пользу и не допустить развала? Конечно, враг далеко, и зачастую его не видно, но борьба в полном разгаре. Императорское высочайшее повеление мне вручили через пятеро суток лично в руки. Пакет с множеством печатей содержал один лист, подписанный императрицей. Мне повелевалось передать армии все свои самоходные машины и автоматы с боеприпасами. На нужды империи требовалось отправить в Москву запасы лекарств и провизии, а также выплатить пятьсот тысяч рублей из золотого запаса Сибири. Конечно, после такого я не выдержал и попытался вновь переговорить с Ольгой. Чем они там думают? Кто будет управлять броневиками? Кому предназначены автоматы? Да и вообще, что это за контрибуция такая? Плати и живи, а не хочешь, так мы тебя на место поставим?
Увы, императрица явно закусила удила, говорила резко и ничего не пожелала слушать. Не нашли мы с ней точек соприкосновения. Не помог в этом вопросе и Ларионов. Вениамин Николаевич начал с того, что не потерпит вокруг себя и императрицы доносчиков. Напомнил он и о своей невесте, которая пригрелась на моей груди. Последнего выражения я не понял, но ротмистр уже трубку швырнул. Еремеев же от разговора и вовсе увернулся, повторяя, что знать ничего не знает и не ведает, его дело, мол, охрана, и на этом все. Правда, под конец разговора Петр Евграфович заставил меня задуматься, он сказал:
– Иван, гм, Макарович, имейте в виду, что без официального приглашения появляться вам в резиденции запрещено, отдан приказ стрелять на поражение.
– Это попахивает негласным объявлением войны, – озадачился я.
– Считайте как угодно.
Н-да, выполнять ультиматум я, естественно, не стал. Решение принимали на импровизированном совете, куда созвал губернаторов и высших военных чинов Сибири. Вот и получается, что мы как бы и подчиняемся императрице, но живем по собственным законам, имеем границу и собственные деньги. Произошел негласный раздел территории, а это на руку врагам империи, но пока сделать ничего не могу.
Катерина меня попыталась утешить, написала несколько портретов моих и императрицы. Доказывала, что Ольга действует из-за каких-то внешних факторов и я должен не рубить сплеча, а разобраться. Вообще, сестрица у меня образумилась, взяла на себя обязанности по дому, ведет светский образ жизни, устраивает приемы. А вот у меня с моей семьей отношения не складываются, вернее, их просто нет. В гости к Макару не хожу, он ко мне тоже, с братьями ситуация аналогичная. Катька время от времени родню видит, а рассказывать даже не пытается. Вообще, жизнь в городе идет неплохо, все тихо и спокойно, какого-то напряжения нет, если не считать, что Сима устраивает моему начальнику охраны сцены ревности, да и те не на пустом месте. Анзор объявил молодую женщину своей, а сам на сторону ходит. В целом, если бы не разлад с императрицей и негласная граница, то я мог бы считать свою миссию успешной.