Охотясь на Аделин - стр. 70

«Черт, чего бы я только не отдал, чтобы трахнуть эту тугую задницу».

«Видишь, как она колышется? Представь, как она тряслась бы, если пристроиться к ней сзади».

«Господи, ее сиськи просто умопомрачительны. Не могу дождаться, когда трахну их».

С каждым новым словом мой желудок скручивается все сильнее, выжимая внутренности, словно мокрую тряпку, до тех пор пока они не превращаются в узловатый клубок. Слова Сидни – единственное, что помогает мне держать язык за зубами.

Франческа возлагает на меня большие надежды, и я должна сделать все, что в моих силах, чтобы сохранить ее интерес, даже если мои зубы треснут от того, насколько сильно я их сжимаю.

Я почти сплю, когда Франческа вышагивает перед нами. Ночь после вчерашней тренировки выбраковки я провела в ожидании наказания за плохие результаты, но его не последовало. Поэтому, когда она ворвалась в мою комнату на рассвете, я еще даже не сомкнула глаз.

– Этикет очень важен, – начинает Франческа, расхаживая взад-вперед вдоль нашего строя, и ее двенадцатисантиметровые каблуки выстукивают ритм моего сердца.

Она всегда выглядит так, словно готова пройтись по подиуму, и я гадаю, сколько усилий она прилагает к тому, чтобы выглядеть так красиво снаружи, потому что внутри у нее сплошное кладбище, полное костей и гнили. Ей следовало стать гробовщиком, раз уж она так хорошо научилась наряжать трупы.

Она останавливается передо мной, и я опускаю глаза к ее ногам. На кончике ее туфли небольшая потертость. Интересно, насколько она ею обеспокоена.

– Посмотри на меня.

Мой взгляд мгновенно находит ее глаза, без колебаний.

– Поцелуй мою ногу, – приказывает она, вытягивая туфлю с отметиной.

Мне кажется, что она слышит мои мысли и наказывает меня за них. Тем не менее я решаю, что это, скорее всего, проделки Дьяволицы. Это ей нравится наказывать меня.

Моя первая реакция – чистейший огонь. Мой рот уже собирает слюну, готовый плюнуть на ее обувь, но я сдерживаюсь. С трудом.

В позвоночнике повисла нерешительность, и мне требуется физическое усилие, чтобы наклониться и сделать то, что она приказывает: приложить губы к ее грязной туфле.

– А теперь лижи ее.

Мои губы дергаются, угрожая скривиться в рычании, но я подчиняюсь и торопливо слизываю грязь и еще бог знает что, остающееся на моем языке.

Я представляю, что это вкус ее души.

Зажмуриваюсь, пытаясь контролировать вопли в моей голове, и выпрямляюсь, не поднимая на нее глаз. Если я посмотрю на нее, то она точно рассмотрит в них ненависть.

Словно почувствовав это, она изгибается и поддевает пальцем мой подбородок, поднимая голову. В мою кожу впивается ее холодное металлическое кольцо.

– Я знаю, что это больно, но стоит тебе еще раз замешкаться, и вместо этого твои губы будут целовать пол.

Подавив рвотный позыв, я киваю и шепчу:

– Прости.

Она мило улыбается и выпрямляется, довольная собой.

– Каждая секунда промедления – это еще один повод наказать вас. Ваш хозяин будет ожидать от вас послушания. Вы будете безвольными маленькими зомби.

Сидни хихикает, поднимает руки и стонет, как настоящий зомби. Мои глаза распахиваются, и никто из нас не может сдержать изумления, таращась на нее, словно на сумасшедшую.

Да нет, не словно. Эта сука точно сумасшедшая.

Франческа рычит, бросается к ней и бьет по лицу. Звук удара эхом разносится по комнате. Голова Сидни откидывается в сторону, и пряди волос разлетаются по лицу от силы удара. Она с тревогой смотрит на Франческу сквозь волосы, и с ее языка срывается очередной смешок.