Охотники за Попаданцами - стр. 3
– Да…вот соображаем, куда ему поступить. Вася хочет специальность, знаете, как в кино. Когда привозят больного на каталке, а он сверху прыгает и спасает ему жизнь. Это куда, как думаете?
– В ГИТИС! Женщины, можно потише! Вообще-то люди тут работают. – Гаркнула из-за монитора компьютера сотрудница регистратуры, хотя ее мнения вообще никто не спрашивал. – Дедуля, вон туда, направо. Вам в сто десятый. Сказала же! Не задерживайте людей!
Дед тихо «крякнул», но отошел и послушно направился к кабинетам.
Постепенно очередь двигалась вперед и я, наконец, оказался напротив хмурого, недовольного женского лица. Это лицо посмотрело на меня так, будто я точно кому-то что-то должен. Причём до конца жизни. И есть весьма реальное опасение, что конец наступит очень скоро. Прямо в поликлинике. В одной только регистратуре провел уже час. Назад старался не оборачиваться. Странная бабка, чье присутствие я ощущал спинным мозгом, очень сильно напрягала.
– Здравствуйте. Я сдавал анализы около пяти дней назад. Мне бы получить результат. Собираюсь лечь на операцию. Вот, сдал все, что велели. Теперь надо к терапевту…
Лицо нахмурилось еще больше. Окинуло меня взглядом сверху вниз, потом снизу вверх.
– Не получите, – Сообщила тётка. И клянусь, я услышал в ее голосе злорадство. – Всё у вас в карточке. Отправляйтесь в триста девятнадцатый кабинет. Вас там примет терапевт.
– Тааак… хорошо. – Я подумал, ну, вот…вовсе даже не страшно. Сразу и к терапевту попаду. – Карточку тогда дадите?
– Не дам! – Рявкнула тётка. – Карточки на руки не выдаем.
– Эм… – Я слегка завис и мы с регистраторшей несколько минут пялились друг на друга.
Я лично пытался найти логику в ее словах. Карточка моя. С хрена ли мне ее не дают? Там есть сведения о моем здоровье, которые нельзя знать? Или как?
Что пыталась найти тётка, не знаю. Мне кажется, она просто кайфовала от сознания своей власти над историей моих болезней, коих там по сути и нет.
– Так… – Я решил попробовать еще раз. – Вы же сами сказали. Нужно идти в триста девятнадцатый кабинет. Там – терапевт. Мои анализы будут в карточке.
– Вот и идите. В триста девятнадцатый кабинет. Карточку мы сами принесем. Держите талон. – Регистраторша злобно ухмыльнулась, а потом протянула мне квадратный листочек, где значились время, фамилия врача, кабинет.
– Ну, хорошо…
Я взял бумажку и как Иванушка-дурачок послушно двинулся прочь от регистратуры. Подумал, раз сказали, что принесут, значит, так и будет.
Сразу направился к терапевту, искренне веря, мои мытарства скоро закончатся. Тут-то все и завертелось…
На талоне русским по белому имелась запись – кабинет триста девятнадцать, участковый терапевт такая-то. Время приёма – девять часов пятнадцать минут.
Я глянул на часы. Как раз стрелка приближалась к девяти.
Поднялся на третий этаж. Триста девятнадцатый кабинет оказался закрыт наглухо и по всему было видно, там идет ремонт.
– Круто… – Я посмотрел на дверь еще раз, дернул ручку.
Зачем? Не знаю. Очевидно же, врач не будет принимать в таких условиях.
В этот момент в коридоре показались две пожилые женщины в медицинской форме, которые на своем горбу волокли офисный шкаф «под потолок». Я, как истинный джентльмен, предложил им помощь. Правда не безвозмездно. Мы, истинные джентльмены, бесплатно шкафы не таскаем. Взамен попросил, чтоб женщины показали «правильный» триста девятнадцатый кабинет. Потому что этот явно был «неправильный».