Охотники парящих островов - стр. 27
– Гостям!.. – фыркнула «госпожа». – От таких гостей держи кошель подальше. Я иду с ним.
– Нет! Не позволю! – Глаза женщины чуть не вылезали из орбит.
– Пока нет родителей, это мой дом, Жменя. И я за него отвечаю. А ты слишком доверчива.
На слове «родители» девчонка сделала акцент.
– Вы хоть обуйтесь, – женщина попыталась выиграть пусть не войну, но хотя бы сражение.
Девчонка растерянно посмотрела на свои босые ноги, шмыгнула носом.
– Хорошо, неси сапоги.
Жменя заторопилась выполнять поручение, а маленькая хозяйка дома осталась сверлить Дарта суровым взглядом.
Это же надо быть такой занозой! Наверняка единственный ребенок в семье, над которым тряслись и охали не только родители, но и многочисленные бабки и тетки. Разбаловали дальше некуда. Такую перевоспитывать только ремнем по заднице, да и то не факт, что поможет.
– Госпожа, гражданским не… – начал было Дарт. Как он сможет отыскать ключ от куба, если эта «красота» все время будет маячить за спиной?
– Это не обсуждается, – перебила та.
Лучше уж схватка с Молотильщиком, чем такая заноза.
Вернулась служанка, принесла высокие сапоги и плащ. Девчонка спустилась по лестнице с таким видом, будто находится в танцевальной зале какого-нибудь дворца, вокруг собрались сплошь аристократы, а сама она по меньшей мере дочь наместника Острова. Обувшись, Заноза, так ее Дарт решил звать про себя, поморщилась при виде плаща, но все же позволила служанке набросить его себе на плечи.
– Приготовь мне кофе, – сказала девчонка. – И чтобы не как в прошлый раз – точно песка с улицы насыпала в чашку.
– Да, госпожа. – В голосе Жмени слышалась с трудом сдерживаемая ярость. Возможно, останься она с девчонкой наедине, устроила бы ей хорошую выволочку. Но при госте, пусть и незваном, возмущение пришлось проглотить.
– Идем, Охотник, – Заноза махнула рукой, приглашая следовать за ней.
Дарт молча пошел следом.
Находясь в доме, он все время осматривался, не всегда открыто, пытался вызвать в памяти детство. Вновь почувствовать тот дом десятилетней давности, в котором он был глуп и счастлив. Не получилось. Все вокруг было чужим. Да, осталась прежней планировка, даже некоторые декоративные элементы на потолке и стенах, но все это ерунда – изменилась атмосфера. Другие люди принесли сюда свою жизнь, без остатка вытеснив прежнюю. Что ж, быть может, оно и к лучшему. К чертям ностальгию!
Девчонка прошла в небольшую кладовку, засветила в ней масляную лампу.
– Там… – кивнула на деревянную дверь.
Дарт кивнул. Он воспользовался своим фонарем, не желая просить лампу у Занозы.
Нарочито осторожно парень потянул на себя дверь, замер, прислушиваясь.
Девчонка молчала, с интересом поглядывая в темноту лестничного пролета.
«Неужели не боится?»
Дарт начал спускаться. Каждая ступень отзывалась протяжным скрипом. Свет фонаря распугивал темноту, вытаскивая из нее очертания предметов обстановки. По левую руку все так же стояла многоуровневая полка, на которой хранились головки сыра, творог, корзины с овощами и зеленью. По правую руку к потолочной балке был подвешен говяжий окорок. Тут же замерли в ожидании бочки с вином или пивом. Вообще, в подвале царил полный порядок. Ни тебе запаха гнили или пыли, ни высокой влажности. Надо признать, дом попал в руки рачительным хозяевам. Единственное, зачем было уменьшать подвал? Раньше он казался Дарту значительно просторнее. Или это только игры памяти, и в детстве все кажется больше и ярче? Нет, никаких игр: парень прошелся по периметру и понял, что на месте глухой стены раньше стоял верстак. Отец изредка работал за ним; в основном он занимался умственным трудом, но иногда, по его собственным словам, нуждался в физической разминке. Именно на этом верстаке появились на свет головоломки, которыми забавлялся его сын.