Охотник за разумом. Особый отдел ФБР по расследованию серийных убийств - стр. 41
Из всех публичных мест банки, пожалуй, лучше остальных защищены от ограблений. Но каждый раз, когда я провожу расследование обстоятельств кражи, меня поражает, что работники могут забыть заправить свежую пленку в камеры видеонаблюдения, не перезарядить сигнал тревоги после случайного нажатия или нажимать «тревожную кнопку» так часто, что полиция, уповая на очередную случайность, не станет торопиться на очередной вызов. Для умелого грабителя это все равно что вывесить плакат с призывом: «Ограбь меня!»
Когда начинаешь заниматься психоанализом – а я тогда еще не знал, как это называется, – взгляду открывается тесная взаимосвязь многих факторов. Изучив ее, уже можно принимать упреждающие меры для поимки плохих парней. Например, если мы имеем дело с серией налетов, похожих друг на друга, а из бесед с преступниками складывается четкое понимание, что именно привлекло их в каждом отдельном случае, то нужно как следует залатать дыры в безопасности каждого из отделений этого банка, кроме одного. Оно будет находиться под постоянным присмотром сотрудников полиции и / или ФБР в штатском, находящихся внутри. Таким образом можно вынудить грабителя прийти именно в туда, где все готово к его поимке. Когда мы приняли на вооружение такую упреждающую тактику, раскрываемость банковских грабежей резко возросла.
Чем бы мы ни занимались в те дни, мы работали в незримом присутствии Дж. Эдгара Гувера, как и наши предшественники с 1924 года. В эпоху бессмысленных перестановок и самосуда было сложно передать тот уровень власти и контроля, который Гувер имел не только над ФБР, но и над высшими лицами в правительстве, над СМИ и широкой общественностью. Чтобы выпустить произведение о ФБР, как, например, толстенный талмуд Дона Уайтхеда «История ФБР», бестселлер 1950-х, или известный фильм Джеймса Стюарта на его основе, или же телесериал типа «ФБР», снятый Ефремом Цимбалистом-младшим в 1960-х, нужно было сперва получить личное разрешение и согласие мистера Гувера. Точно так же, если вы занимаете высокую должность в правительстве, у вас всегда будет сосать под ложечкой из-за того, что у директора на вас «что-то есть». Особенно если вдруг раздастся звонок и Гувер дружелюбным тоном поведает, что ФБР раскопало неприятный слушок, который он изо всех сил постарается сохранить в тайне, чтобы тот, не дай бог, не стал болезненным достоянием общественности.
Но нигде так не чувствовалась таинственная личная сила мистера Гувера, как в местных отделениях и среди руководства Бюро. Все соглашались с тем фактом, что своим престижем и статусом ФБР обязано только ему. Дж. Эдгар чуть ли не единолично превратил агентство в то, каким оно стало сегодня, без устали сражаясь за увеличение бюджета и зарплаты. Его уважали и боялись, а если кто и был о нем невысокого мнения, то держал это при себе. Сохранялась железная дисциплина. При проверках отделений летели головы и объявлялись выговоры. Если проверяющие не находили в достаточном объеме поводов для улучшения, Гувер мог заподозрить халатность. Поэтому вне зависимости от того, удовлетворительно работало отделение или нет, все равно каждая инспекция объявляла некоторое число выговоров. Это как квота на штрафы за нарушение ПДД. Все было настолько серьезно, что спецагенты-руководители (или просто САРы) вместо себя искали козлов отпущения, далеких от повышения. Выговор мог серьезно повредить карьере.