Охотник на вампиров. Глубина - стр. 5

Мешкать было нельзя. Окрестные собаки, взбудораженные силой заклинания, подняли лай. Кое-где в квартирах зажегся свет; вот-вот на улицу выглянут любопытные, посмотреть, что случилось. И увидят нас с ребенком на руках и еще теплый труп.

Мы поспешили вслед за папой. Проходя мимо останков человека, который имел несчастье оказаться вместилищем демона, все отводили глаза. В какой-то степени мы были виноваты в его смерти, ведь наша работа – ограждать обычных людей от нечисти. Но невозможно было спасти и мужчину, и ребенка одновременно. Пришлось сделать выбор в пользу малыша. Но, даже осознавая правильность этого поступка, я не мог отделаться от мысли, что вина за смерть человека лежит в том числе и на моих плечах. Ведь мы позволили ему умереть. Возможно, именно поэтому все так стыдливо прятали глаза, проходя мимо покойника.

Мы с трудом разместились в машине. Эмми и Ксюше пришлось тяжко, ведь девушки плохо ладили друг с другом, хотя до открытых стычек не доходило. Дима умышленно сел между ними, уменьшая вероятность конфликта. Неприятно признаваться, но причиной их раздоров был я. Ксюша испытывала ко мне не совсем дружески чувства и не раз пыталась добиться взаимности. Но я люблю Эмми, и даже когда мы с ней были в разлуке, не попался на эту удочку. Конечно, между девушками возникла взаимная неприязнь. И хотя Ксюша согласилась, что у нас с ней ничего, кроме дружбы, быть не может, она все еще искоса посматривала на Амаранту, и та в свою очередь не оставалась в долгу.

Малыш что-то простонал сквозь сон, я принялся его укачивать, и он снова затих. Мы ехали практически в абсолютной тишине, не считая редких всхлипов ребенка. Каждый думал о своем, на лицах явственно читалось чувство вины. Один лишь Димка блаженно улыбался и легонько поглаживал ствол винтовки. Он выглядел искренне довольным исходом охоты, и это немного задевало. Брат в последнее время все больше из оптимиста, для которого жизнь прекрасна в любом случае, превращался в черствого сухаря, которому нет дела до страданий других. Этот его новый взгляд на жизнь мне определенно не нравился.

«Мерседес» остановился перед обшарпанным зданием гостиницы. Эмми опасливо покосилась на горизонт, где небо окрасилось в розовый, предвещая скорый рассвет. Она не стала нас дожидаться и первой скрылась в безопасной прохладе гостиничного холла. В пять часов утра потрепанная компания из четырех подростков во главе со взрослым мужчиной выглядела странно, и портье проводил нас долгим взглядом. Хорошо еще, что он не заметил ребенка – отец и Дима надежно укрыли малыша своими спинами от внимательных глаз служащего.

Не сговариваясь, мы отправились в отцовский номер. Предстояло многое обговорить, и в первую очередь – судьбу ребенка. Стоило двери номера захлопнуться за нашими спинами, как Амаранта очутилась рядом со мной. Но, увы, её больше волновал мальчик, нежели я.

Девушка склонилась над ребенком и попросила:

– Можно его подержать?

Я задержался с ответом лишь на долю секунды, но и этого оказалось достаточно, чтобы Эмми догадалась о причине замешательства. Она подняла взгляд от лица ребенка, но в её глазах не было ни обиды, ни укора, одна лишь грусть. Мне стало не по себе: сомневаться в дорогом тебе существе – что может быть хуже? Видимо, та часть сознания, что принадлежит охотнику и отвечает за безопасность, занимает ведущую позицию в моем внутреннем мире. Почему иначе, услышав просьбу Амаранты, я в первую очередь подумал, не навредит ли она малышу?