Охота на ведьм - стр. 23

Встретились. Сшиблись, и раздвоенный эльфийский наконечник расщепил стрелу человека пополам, разбрасывая обломки по сторонам, а сам продолжил полет, чтобы вонзиться в дерево за спиной сквайра.

Конрад был готов к следующему выстрелу, если бы удалось выжить. Но глядя на покачивающиеся хвостики оперения рядом со своей щекой, стрелять не торопился. Эльфы никогда не промахиваются, если того не желают. Вот и эта стрела должна была войти в глазницу, левую, но почему-то торчит из дерева, противник же не спешит накладывать на тетиву новую смертоносную сестренку, словно предлагая выбор.

А выбирать Конрад не любил.

– Что тебе нужно?

Эльф сдвинул маску на лоб, открывая юное лицо с древними изумрудно-зелеными глазами. Красивы дети Солониэль и Галлеана, спору нет, но чужда людям их красота. Слишком хрупкая. Невероятно выносливая, но при этом выглядящая так, будто стоит подуть ветерку, и тонкая фигура, затянутая в тусклые шелка, переломится пополам. Красота завидная и недостижимая, а потому ненавистная.

– Согласие.

– Между нашими народами согласия не будет, – сказал Конрад, привычно повторяя заученную еще в ранней юности истину.

– Это верно. – Эльф поднял голову, глядя на небо в просветах густых крон. – Но между частями народов оно вполне возможно.

– И насколько велики эти части?

– Пока не слишком. И их будущее зависит от нас с тобой.

Меньше всего Конрад был сейчас расположен к переговорам, но когда эльф снял тетиву со своего «шершня», сквайру ничего не оставалось, кроме как опустить собственное оружие.

– Придет день, когда эльфам, людям и даже гномам придется встать плечом к плечу в бою.

Да, пророчества подобного рода постоянно ходили по городам и селам, правда, Конраду больше верилось в то, что предсказываемые ими времена случатся уже после его смерти.

– И что с того?

– А это значит, что во вражде нет никакого смысла, если ее придется вдруг взять и забыть.

Сквайр, сам того не замечая, кивнул. То, что можно отставить в сторону при первой же надобности, не годится быть водруженным на знамя. Правда, нынешний императорский двор не желает ни о чем договариваться с эльфами, и остроухий наверняка это знает. Как вполне может знать и то, что Конрад служит будущему, а не настоящему повелителю.

– Согласие?

– И помощь, – сказал эльф. – Взаимовыгодная.

Странно было видеть сына лесного народа, пробующего себя в деле, более свойственном подгорным торгашам, но обстоятельства пока говорили в его пользу, и сквайр решил выслушать предложение до конца:

– В чем?

Вместо ответа эльф вынул из поясного кошеля обрывок корешка, знакомого Конраду уже не первый год.

– Зачем он тебе?

– Я бы не хотел отвечать. Ответ тебе не понравится.

– И все же я хочу его услышать.

Остроухий хищно улыбнулся:

– Напою ядом свои стрелы.

– Так я и думал. А потом обратишь их против меня?

Эльф расхохотался:

– Люди такие прямые! Как полет стрелы. Думаешь, у нас мало врагов? Орки вошли в силу в последнее время. Шаманят, твари зеленокожие… Троллей за собой тащат. Вот ты пробовал когда-нибудь убить тролля?

Конрад невольно скривился. Было такое. Гора твердокаменных мышц, почти непробиваемая для стрел. А те, которым все-таки удавалось проколоть толстенную шкуру, чудовище ломало, как иголки, словно и не чувствуя нанесенных ран.

– А вот яд они не любят. Особенно тот забористый, что можно сварить из этих корней. Ежели умеешь, конечно.