Размер шрифта
-
+

Охота на «Троянского коня» - стр. 5

Залыга подошел к несгораемому шкафу, и, чуть приоткрыв дверцу, выбрал нужные папки.

– Вот эти господа находятся в командировках, – положил он перед Баташовым на стол внушительную стопку папок. – Я придерживаюсь правила: никогда эти дела из кабинета не выносить, – пояснил он, – вам лучше ознакомиться с ними здесь. Если вы не против, я приглашу ротмистра Юрлова сюда.

– Да, конечно, – согласился генерал, – делайте так, как вам будет угодно.

Через несколько минут в кабинет шаркающей походкой, привычно держа левую руку у бедра, вошел среднего роста, худощавый офицер с острым носом и узким лбом, на который свешивался светлый чуб. Расправив еле заметные на его бледном лице тонкие усики, он доложил:

– Честь имею представиться, ротмистр Юрлов, потомственный дворянин.

Несмотря на то, что упоминание о потомственном дворянстве несколько покоробило Баташова, он тем не менее благожелательно взглянув на офицера, протянул ему руку.

– Подполковник Залыга довольно лестно отзывается о вашей работе, – многозначительно промолвил он, – я думаю, что и в дальнейшем буду иметь о вас такие же отзывы.

– Я за нашего батюшку царя и Отечество, если понадобится, голову положу, – выспренне провозгласил ротмистр, пронзая фанатически горящим взглядом Баташова.

– Что вы! Что вы! От вас этого не понадобится. А голова ваша нам нужна, как никогда, так что не бросайтесь больше ею, – сдержанно произнес генерал, и, мельком взглянув на Залыгу, уловил в его глазах глубоко спрятанную усмешку.

Ротмистр, не поняв тонкой иронии в словах Баташова, еще больше рассыпался в уверениях свой преданности, престолу и России.

– Ваше превосходительство, – прервал своего излишне говорливого сотрудника подполковник, – если я вам больше не нужен, разрешите удалиться?

– Идите. И дай Бог нам удачи!

– Честь имею! – четко произнес подполковник, и ладно, по-военному, развернувшись, ретировался, осторожно прикрыв за собой дверь.

– Присаживайтесь, ротмистр, – предложил генерал стоящему навытяжку офицеру.

– Благодарю, ваше превосходительство, – смущенно промолвил тот, усаживаясь на самый краешек стула, стоящего у самой двери.

Баташов, раскрыл первую папку, на которой было выведено крупными буквами: «Чиновники».

«Чиновник Багров Станислав Ефимович, бывший штабс-капитан, – с удивлением прочитал он, – уволен из полка по суду чести, по его уверениям, за роман с женой товарища. По словам офицеров полка, за растрату денег офицерского собрания, хозяином которого был, а также за ряд других неблагоприятных поступков.

Разумный, но несколько легкомысленный; ловкий, с внешним лоском, нравственности несомненно условной, и пережитая катастрофа не случайность.

Работает легко и упреков пока не заслуживает, но смотрит на свое положение, как на случайное, только потому здесь, что выбит из колеи и деться некуда…»

Следующее дело было не менее интересным.

«Чиновник Пилипенко Степан Кондратьевич, бывший правитель канцелярии одного из губернаторов, уволенный от службы за растрату.

Вполне интеллигентный, достаточно образованный, с хорошим знанием французского, немецкого и польского языков, умный, опытный, мог бы принести отделению незаменимую пользу, но наряду с этим ленивый, иногда до полной апатии ко всему; опустившийся, считающий себя „бывшим“ человеком, с крайне извращенными половыми инстинктами, и поэтому ослабевший физически; он не в состоянии уже работать с должной продуктивностью и нуждается в неослабленном наблюдении и в понудительных мерах…»

Страница 5