Охота на прибыль фондового рынка - стр. 48
В-третьих, будущее фондов зависит от эффективности их работы. В последние годы отдельные фонды росли очень быстро – до 100% в год. В среднем же в 16 крупнейших фондах рост составил 19.8% в год.
Особое внимание к себе суверенные инвестиционные фонды привлекают секретностью операций. Конечно, некоторые фонды, например в Норвегии, Малайзии, Сингапуре, фонды канадской провинции Альберта или американского штата Аляска, являются весьма прозрачными – они регулярно публикуют информацию о размере активов, норме прибыли и составе инвестиционного портфеля. Многие компании рассматривают эти фонды в качестве надежных инвесторов. Но целый ряд фондов совершенно непрозрачен. Они принадлежат или монархическим династиям мусульманского мира (Кувейт, Катар, Бруней, Оман), или же странам, которые ограниченно предоставляют информацию о деятельности своих правительств (Китай и Венесуэла).
В Брюсселе и Вашингтоне опасаются, что стратегические инвестиции суверенных фондов могут быть использованы для достижения политических целей правительствами арабских стран, Китая и России. Подобные фонды имеют огромную ликвидность, долгосрочные инвестиционные горизонты и не ограничены кредитом.
Потому в развитых странах все чаще слышны голоса в поддержку протекционистских мер, которые бы ограничили деятельность таких фондов. Германия уже рассматривает законопроект, который усложнит процедуру приобретения активов суверенными фондами в немецких компаниях. Германия собирается использовать опыт США, блокируя сделки в чувствительных отраслях. Евросоюз собирается разрешить правительствам отдельных стран использовать механизм «золотой акции», чтобы предотвращать продажу суверенным инвестиционным фондам компаний в чувствительных или стратегических секторах экономики.
Но даже если правила и ограничения будут введены, в ближайшие годы суверенные фонды способны серьезно изменить не только мировую финансовую систему, но и экономику в целом, поскольку могут активно инвестировать в такие ключевые отрасли, как телекоммуникации, энергетика, финансовый сектор и приобретать права на интеллектуальную собственность. Опыт Китая показывает, что приобретение компаний за границей существенно повышает технологический уровень производства. Страны, желающие быстро двигаться по технологической лестнице, могут быть заинтересованы в инвестициях в ключевые отрасли, чтобы получить доступ к исследованиям, патентам и дизайнам, позволяющим совершить производственный прорыв. Приобретение иностранных финансовых компаний и банков имеет и стратегические последствия – это позволяет странам осуществлять трансфер финансового опыта на свой рынок.
Некоторые страны через такие фонды даже пытаются получить доступ к стратегическим видам сырья. Ярким примером может быть Китай. Власти КНР уже заявляли о создании стратегических резервов нефти и металлов, что может привести к приобретению компаний из этих секторов в других странах мира. В случае с Россией и другими производителями нефти и газа существует вероятность того, что они попытаются использовать свои суверенные фонды, чтобы наращивать нефтегазовые запасы за рубежом, опережая международные компании.
Суверенные фонды используются и для решения геополитических задач. Так, власти КНР решили выстраивать прямые политические отношения с африканскими странами. Прямые сделки между правительствами по поводу поставок сырья или же приобретение Китаем горнорудных компаний в Африке может серьезно изменить отрасль не только на этом континенте, но и в мире. Использование инвестиционных фондов для решения геополитических задач заботит многих на Западе. Хотя арабские государства-экспортеры нефти сегодня являются политическими союзниками Запада, но случайные обстоятельства могут повернуть ход событий в любую сторону, и текущее положение дел не будет сохраняться долго.