Охота на орлов - стр. 35

Принципию защищали стражники правителя и легионеры, собравшиеся из разных центурий; когда Тулл подъехал, их было около трех сотен. Большинство копали ров и насыпали вал, остальные охраняли. Напряженные лица и обнаженные клинки охранников лучше всяких слов говорили о преобладающих настроениях в штаб-квартире лагеря.

Правитель провинции располагался в большой палатке, заменявшей в данном случае командный пункт, строящийся в каждом долговременном лагере. Здесь находились по меньшей мере с десяток центурионов, на лицах которых виднелись следы побоев. Среди них Тулл увидел своих товарищей по Пятому легиону, а также Корда и Виктора. Септимия не было. Тулл надеялся, что он и другие командиры – всего около сорока человек – выжили. Не все они были хорошими начальниками, но и смерти от рук бунтовщиков он им не желал.

– Ты – Тулл? Тот, кто выжил в Тевтобургском лесу? – К нему подошел Цецина, высокий мужчина с покатыми плечами, высоким лбом и крючковатым носом. Голос у него оказался неожиданно высоким. – Я слышал о тебе.

Тулл не знал, к добру это или к худу, но вытянулся и отдал честь:

– Это я, господин. Сейчас я центурион Седьмой когорты Пятого легиона.

– Мне сказали, – Цецина глянул на центуриона, сопровождавшего Тулла от входа в принципию, – что ты привел всю свою центурию. Значит, она не приняла участия в мятеже.

Тулл почувствовал, что на него смотрят двести пар глаз.

– Это так, господин. Они остались верны присяге.

– Значит, ты прекрасный командир и заслуживаешь награды, – с чувством сказал Цецина. – Лишь немногие привели с собой хоть сколько-нибудь легионеров. – Он бросил на собравшихся центурионов тяжелый взгляд. – И никто не привел с собой все свое подразделение.

– Мои люди в твоем распоряжении, господин, – отчеканил Тулл и склонил голову, с гордостью думая о том, что, в конце концов, его парни не так уж и плохи.

– У нас следующий выбор, – обратился Цецина к присутствующим. – Можем остаться здесь и ждать, когда придет Германик, – а он наверняка придет, когда узнает о случившемся. Я могу попробовать поговорить с мятежниками и выслушать их требования. Можно попытаться освободить легатов и трибунов. Можно даже напасть на бунтовщиков, хотя, думаю, это будет неразумно.

Ни один из командиров не спешил высказывать своего мнения, и это не удивило Тулла. Высокая должность Цецины пугала даже центурионов, да и шок от восстания подчиненных был еще слишком свеж.

– Так что, никто не выскажет свою точку зрения? – спросил Цецина, нахмурившись.

– Лучше всего остаться здесь, господин, – решился Корд. – Этих шлюхиных детей слишком много, чтобы мы могли что-то сделать.

Командиры одобрительно закивали, негромко выражая согласие.

Цецина недовольно поморщился.

– Может, вы и правы… – начал он.

– Цецина! – донесся крик снаружи. Правитель сделал непроизвольное движение, все присутствующие вздрогнули и посмотрели на вход в палатку.

– Покажись, Цецина!

– Цецина! Цецина! Цецина! – ревели из-за вала сотни глоток.

– Не выходи к ним, господин! – крикнул один из центурионов. – Они убьют тебя.

Цецина расправил плечи.

– Кем же я буду, если не выйду? – Он назвал несколько имен. – Пойдете со мной. Ты тоже, Тулл.

Смущенный выбором Цецины – остальные командиры были выше его званием, – центурион подчинился распоряжению правителя.