Охота на охотника. Детективные повести - стр. 20

Обратить завод в частную собственность не позволял закон, поэтому выход – переменить власть. Волей государства. Губернатору внушили, что директор Королев устарел, новых отношений не понимает, рынка не чувствует, и его пора убирать. Губернатор, послушный, как флюгер, лично пытался убедить «золотого» директора сдаться. Раза два приезжал на завод, беседовал за закрытыми дверьми. В последний раз генерал сдался. Понял: этой крепости ему не взять. И попытки прекратились. Может, и не потому, что Королев его в чем-то убедил, а в конце концов просто побоялся, что запутают его, несильного в экономике, придворные воры, упустит он, что имеет, и нового не получит ничего. В общем, генерал от Королева отвязался. Другие, как видно, нет.

Из тех же газет Володя скроил для себя примерную расстановку сил в «сером доме». Действительно, было несколько кланов, каждый охотился за целым – и получал, как правило, кусок. Были и те, кто ничего не получал. В общих контурах картина рисовалась такая. Из приезжих две основные группы (вообще их было больше, но две оказывали особенно ощутимое влияние на генерала) – приднестровские, с которыми генерал либо был знаком лично по военной службе в Приднестровье, либо которые приехали по инициативе ближайших соратников, вторая – московская, представлявшая интересы разных финансово-промышленных групп, но сплотившаяся на фоне общей «темы», уже частично поделившая и продолжающая успешно делить областную собственность. Первая группа тесно контачила с местными силовиками, на их стороне были главным образом милиция, давно крышевавшая бизнес, и некоторые чины – не самые высокие – из управления ФСБ. Кроме того, силовая поддержка, основанная на прямом финансовом интересе, оказывалась в Москве.

У «москвичей» такого мощного силового прикрытия не было, но зато, как и у «приднестровцев», были связи в столичных министерствах. Не силовых, но тех, чиновники которых запросто в нужный момент могли перекрыть финансовый кран, и область могла перестать получать деньги на социальные нужды. Это раньше она зарабатывала эти деньги самостоятельно, а теперь, расставаясь с некогда успешными заводами, все больше и больше зависела от Москвы. Существовали и кое-какие – не очень, правда, надежные – связи в Генпрокуратуре.

Еще одна группа – местные начальники, которых подозрительный генерал подпускал к себе не очень близко. Потому и влияния серьезного на него они не имели. Поначалу они были тесно связаны с одним из главных спонсоров генерала на губернаторских выборах – местным алюминиевым магнатом Петровичем, связи этой не гнушались и почти гордились ею. Когда же генерал банально кинул Петровича, не сдержав своих предвыборных закулисных обещаний, тот пошел на нового губернатора войной и войну проиграл, сменив в короткий срок уютный (хотя и не такой уж роскошный) коттедж в престижном месте на койко-место в СИЗО, – расклад сил поменялся. Местные чиновники, цепляющиеся за кресла всеми силами, дружно отмежевались от Петровича. Помогло это не очень. Кресла они удержали, но в дележе пирога оказались последними.

…Добредя неспеша до общежития, Володя в комнату заходить не стал, а сразу пошел в кафе. Свободных столиков не было. Кафе пользовалось популярностью. Откуда ни возьмись, выскочил навстречу давешний не то хозяин, не то администратор: