Охота на обезьяну - стр. 12
Поняв, что мамаша панка накрутила Артему хвоста за сынка, Гаврилов деликатно отошел в сторонку – чтобы Артем спокойно мог сделать то же самое панку.
– Ну? Чего она? – спросил панк.
– Ничего хорошего. А сам не догадываешься?
– Догадываюсь, – буркнул панк. – Она вам что, все рассказала?
– Все или не все, сказать не могу. Думаю, что в основных чертах.
– Не может быть! – даже развеселился панк. – Вот прямо вам, ни с того ни с сего – и рассказала? Ну, она дает!
– Ты про мать-то вежливее, – напомнил Артем. – Она тебя выручить хочет.
– Откуда выручить?
– Давай, Андрей, перестанем-ка мы дурака валять, – одернул его Артем. – Ты сам знаешь, что перед отъездом натворил. Это выплыло на свет Божий. И, чтобы не доводить дело до милиции, твоя мама приехала за тобой.
– А при чем тут милиция? – насторожился панк.
– Когда человек не находит дома ценных вещей и догадывается, кто их утащил, то заявляет в милицию, – совсем уж доходчиво объяснил Артем.
Панк резко остановился.
– Я ничего у нее не брал! Я только сумку со своими вещами.
– О сумке никто и не беспокоится.
Артем тоже остановился, и они с панком, держа лошадей под уздцы, друг на друга уставились.
– Что она вам сказала? – нетерпеливо спросил панк, и прозвучало это грубовато, но Артем простил мальчишку – уж больно тот был перепуган. – Что она вам наговорила?
– Что ты позаимствовал золото у одной знакомой.
– Я? Золото? У кого? – голос сорвался в хрип.
– А вот этого она мне уже не сказала. У матери твоей подружки, если я правильно понял…
– Я? У тети Лиды, что ли?
– А у тебя одна подружка всего? – удивился Артем.
Панк пожал плечами. Откуда-то он знал, что речь тут именно о тете Лиде, и это не радовало. Вдруг он как бы понял, что речь идет о воровстве.
– Зо-ло-то?.. – переспросил панк.
До него явно не доходила суть обвинения. Он резко пожимал широкими, но еще худыми плечами, даже руки его, непроизвольно согнувшись в локтях, дергались в стороны, как будто он пытался разложить на кусочки классический жест разведенных от удивления рук. Бонька шарахнулся и схлопотал от Артема локтем в грудь.
– Угомонись, – сказал ему Артем. – В жизни всякое бывает. Я допускаю, что тебе на что-то понадобились деньги. Но на твоем месте я отдал бы то, что осталось от этого золота, и не доводил бы дело до суда.
– Да ничего я не брал! – у панка наконец прорезался его обычный голос.
– Не брал?
– Точно – не брал! Так ей и скажите!
– Сам скажи.
Панк надулся.
– Не брал, значит… – проворчал Артем. – Ну, и такое тоже бывает. А почему тогда они обе за тобой принеслись – и мать, и эта, Ика… Ведь это Икина мама тебя обвиняет?
– Откуда я знаю! – не внушающим доверия голосом отругнулся панк.
– А ты не вопи, – одернул панка Артем. – Могло такое быть, что Икина мама ошиблась? Что просто подумала на тебя?
– Она вообще сумасшедшая, – неожиданно сказал панк. – Крейза в натуре. И ничего у нее не пропадало.
– Сумасшедшая – это совсем интересно, – Артем старательно выдержал спокойный и даже деловитый тон. – А откуда ты знаешь, что у нее после твоего отъезда пропадало или не пропадало?
– Действительно… Но я ничего у нее не брал.
– Почему же она тогда первым делом на тебя подумала?
Панк надолго замолчал.
– Ну? – напомнил о своем вопросе Артем.
– Врет она все, – сказал панк, – и крейза там крутая.