Охота на крокодила - стр. 20
Каюта оказалась четырехместной, по две койки друг над другом справа и слева, и страшно тесной, так что даже вдвоем развернуться в ней невозможно. Ивахара приказал Соме вызвать себе подмогу и немедленно провести досмотр вещей Шепелева, сам же протискиваться в каюту не стал. Я влезать в это дело тоже не пожелал, поскольку все равно инструкция требует проведения досмотра силами местных защитничков правопорядка.
– Я думаю, подчиненные ваши здесь без вас справятся, – обратился Кротов к нам. – Анатолий Палыч с ними постоит, пока они будут здесь шуровать. Хорошо, Анатолий Палыч? А мы давайте пока поднимемся в кают-компанию и позавтракаем. Как вы на это смотрите? Все-таки утро еще. Вы, поди, не ели. Я так вот точно.
– Позавтракать – это, наверное, лишнее, – ответил я за себя и за Ивахару. – А вот кофе, я думаю, нам не повредит. Я только вас попрошу направить сюда, в эту каюту, в помощь к господину Ежкову, еще одного матроса. Нам нужно, чтобы при досмотре понятой был. Одного достаточно. Он потом протокол подпишет, хорошо?
– Разумеется! – кивнул Кротов. – Анатолий Палыч, вы тут распорядитесь, да?
Теперь уже втроем мы совершили обратное восхождение. Офицерская кают-компания располагалась на верхней палубе, там же, где разместился и элитный ресторан для самых состоятельных пассажиров. Между кают-компанией и рестораном находилась кухня, из которой доносились характерные звуки металла и фарфора, сигнализировавшие о финальной стадии приготовлении завтрака для гостей ресторана.
Кротов пригласил нас с Ивахарой за свой отдельный капитанский столик. Едва мы опустились за накрахмаленную скатерть, как к нам подлетела официантка средних лет.
– Добренькое утречко, Виталий Евгеньевич! Вы с гостями сегодня! Так завтрачек на три персонки, да?
Мы с Ивахарой отрицательно покрутили головами, и Кротов приказал услужливой женщине подать один завтрак и три кофе.
– Господин Кротов, – обратился я к капитану. – Мы понимаем, что вам по должности с рядовыми матросами общаться необязательно, но все-таки, пока несут кофе, не могли бы вы припомнить что-нибудь особенное, связанное с Шепелевым? Любые мелочи в этом деле могут оказаться чрезвычайно важными.
– Я рад был бы вам помочь, но вам же, японцам, законы субординации известны прекрасно, – ответил капитан. – У вас ведь тоже так. Даже, я слышал, еще похлеще. Ну не пристало мне с мостика в трюм шастать! За рейс я матросов своих по отдельности вижу по два-три раза, не больше. Старпом вам будет гораздо полезнее. Да и, как я понимаю, команду вам тоже придется опросить, так?
– Обязательно, – кивнул я. – Потребуются списки тех, кто сейчас на берегу, кто – на судне… В общем, полная бухгалтерия.
Неожиданно из кухни вышел грузноватый мужчина средних лет в белом поварском колпаке, фартуке второй свежести и с пластиковыми папками в руках. Он подошел к капитанскому столику и без разрешения и прочих этикетных излишеств тяжело плюхнулся на свободный стул около Ивахары.
– Виталий Евгеньич, подписать надо! – не обращая никакого внимания на высоких японских гостей своего капитана, заявил мужчина и похлопал по принесенным папкам.
– Ты что, Семенко! – возмутился капитан. – Ты что, не видишь, что у меня гости?
– А у вас всегда гости! – хладнокровно парировал «колпак». – А мне этих ваших гостей кормить надо!