Охота на хищника - стр. 62
- Эля? - устало откликается на вызов начбез.
Мы больше не коллеги, он не мой подчиненный, так что в задницу все приличия. К тому же, беременная женщина и церемонии - не совместимы.
- Дееениис, - протяжно завываю в трубку. - Я Рууусаа пот-теряяялааа.
Василич едва слышно матерится. Кажется, я даже слышу скрежет зубов.
- Ты извини, но мне не до тебя сейчас. У нас тут ликвидация полным ходом.
Чёрт-чёрт-чёрт!
- Прости, что не смогла отстоять вас, – виновато бормочу.
Мой поток слез усиливается, и я уже откровенно реву в трубку. Последний раз я так плакала на похоронах мамы… Мне так жалко людей, которые остаются без работы. Да, они получат выплаты, и город-миллионник, но я не уверена, что все смогут оперативно найти новую работу, если не лучше, то хотя бы с аналогичным окладом…
- Эльвир-ра, - рычит командным тоном Домовой. - Тебя никто не винит. Я знаю, что ты старалась.
- Но ведь вас…. ик… все равно увольняют.
И вновь ответом мне служит отборный мат, однако мужчина быстро берет себя в руки.
- Милая моя, ну что ты так расстроилась, мамочка?
Мамочка? Откуда он знает? Что, все уже знают, что я беременна? Это Гаврилов растрепал? Нет, Сергей не стал бы, он слово дал. Тогда кто, доктор? А может, медсестра? Значит, и Руслан знает?! Поэтому он не отвечает на мои звонки? Ну конечно! Он же говорил, что никогда не заведет детей, что ему хватает “мелкого белобрысого террориста”.
С истерикой сбрасываю вызов. Сжимаюсь в позе эмбриона на кровати. Мои слезы лишь усиливаются. Прижимаю руки к животу. Вот так малыш, а я уверена, что у меня будет мальчик, никому мы не нужны. Только друг другу.
Фоном звонит телефон. Но я не хочу ни с кем разговаривать. Не нужна мне чужая жалость. Не нужна.
- Так, Эльвира, выписка готова, - без предупреждения врывается в палату Борис Альбертович. - Не понял! Это ЧТО?!
- Меня никто… ик… не люууубииииит, - завываю, не разворачиваясь из своего клубочка.
Дверь громко хлопает. Однако, не проходит и минуты, как надо мной нависает врач и протягивает довольно пахучий стакан.
- Пей давай, это не вредно. Пустырник.
Трясущимися руками опрокидываю в себя жидкость. Почти сразу прекращаю икать. Борис Альбертович уже измеряет мне давление.
- Ну и что это за выходки? А, милочка? - назидательно ворчит врач. - Вот, давление упало. С таким подходом я тебя на всю беременность в палате запру. Хочешь?
- Не хочу, - бурчу в ответ. - А зачем вы всем рассказали, что я беременна?
Глаза мужчины стали практически квадратными.
- Милочка, врачебная этика - понятие знакомое? - смотрит так пронзительно. Несмело киваю в ответ. Значит… медсестра?! Вот трепло… - Так вот, я никому ничего не сообщал. Даже обидно слышать такие упреки! Зайду через полчаса и будем решать вопрос с выпиской.
Снова остаюсь одна. В полном раздрае. Ничего не понимаю. Опять звонит телефон. Нехотя отвечаю.
- Корнеева, ты меня доведешь когда-нибудь. Ей богу! - кричит в трубку Домовой.
- Чего надо? - без энтузиазма откликаюсь.
- Охренеть! Шоколада, блин! Я ей звоню сказать, чтобы она ни о чем не волновалась, а тут такая ответочка!
- В смысле?!
- В коромысле, Эля! Я понимаю, ты волнуешься за бывших сотрудников. Но ты ж нам не мать, мы взрослые мальчики-девочки, справимся.
Облегченно выдыхаю. Так вот что имел ввиду Денис! Зря на всех думала… Блиииин! Перед Сергеем стыдно! Хотя…