Огуречный бизнес попаданки - стр. 12
Я усмехнулась. Похоже, моя сестричка еще не понимала, куда попала. Но объяснять ей это сейчас я не собиралась. Я валилась с ног от усталости, и когда через несколько минут я опустилась на душистое сено, то почувствовала такое облегчение, словно легла на пуховую перину.
— Разве здесь можно спать? — спросил Ален.
— Конечно! — заявила я. — Устраивайтесь поудобнее, положите ладошки под головы, а я укутаю вас плащом.
Хозяйка принесла нам кувшин молока и мягкого хлеба. Это был не пшеничный хлеб, а ржаной, и Труди отказалась от ужина. То же самое собиралась сделать и Стефани, но надолго ее гордости не хватило. Глядя, как старший брат Ален и младший Сэмюэль уплетали хлеб за обе щеки, она не выдержала и тоже протянула руку за хлебом.
На сеновал Гертруда всё-таки пришла, но легла спать голодной, и я, засыпая, слышала, как она беспокойно крутилась с боку на бок. Я же быстро провалилась в сон. Нам нужно было набираться сил. Утром мы, наконец, должны были увидеть наш дом.
7. Глава 6
Проснулись мы с первыми петухами. Курятник находился совсем рядом, и петушиные крики показались мне громче будильника. Дети вскочили первыми, желая непременно «посмотреть птичек». Для них всё это было пока игрой. Весёлым приключением, в котором они принимали участие.
А вот Гертруда, стряхивая с платья соломинки, едва не плакала.
На завтрак нам принесли напиток, похожий на ягодный квас, а также по толстому ломтю хлеба с тонким кусочком сыра. На сей раз даже Труди не отказалась от еды.
Мы снова забрались в карету и поехали по деревне. Теперь, при свете дня, мы уже могли ее разглядеть. И впечатление она производила удручающее.
Нет, тут были и вполне добротные дома — каменные, выкрашенные чем-то белым, то ли краской, то ли известкой. И крыши у них были черепичные. Но большинство построек были сделаны из глины, смешанной с соломой, или даже земли. Изредка попадались и деревянные дома — именно таким и был дом, построенный родителями матушки Табиты, находившийся в некотором отдалении от деревни.
Деревянные стены потемнели от времени и непогоды, но всё же казались еще довольно крепкими. А вот доски на крыше на правой стороне дома прогнулись в нескольких местах. И стёкол в окнах не было, и казалось, что дом смотрел на нас темными глазами. А потому прежде, чем мы вошли внутрь, я уже примерно знала, что мы там обнаружим.
Полы были завалены сухими листьями, налетевшими в дом через зияющие дыры окон. Наверняка прежде в доме была хорошая мебель, но теперь от нее почти ничего не осталось — возможно, какие-то вещи забрали соседи, но сейчас думать об этом было уже бессмысленно. Следовало использовать то, что осталось.
Всю левую часть дома занимала большая кухня с массивным столом посредине, лавками вокруг него и печью в углу. Здесь сохранились деревянные полки на стенах и даже красивый буфет, в дверцах которого, правда, стекол тоже уже не было.
В правой части дома выделялось помещение, должно быть, служившее гостиной. Здесь был камин, но из мебели остались только хромоногие табуреты. Из этой комнаты три двери вели в маленькие комнатушки-спальни. В них стояли кровати, но лежавшие на них пуховые подушки и перины полуистлели и выглядели устрашающе.
— Прикажете выгрузить вещи, ваша милость? — обратился к Табите наш возница Том.