Огонь и ярость. В Белом доме Трампа - стр. 20
Да вот беда, в 2005 году, когда Кристи был федеральным прокурором Нью-Джерси, он отправил за решетку отца Джареда, Чарльза Кушнера, которого преследовали федералы за махинации с подоходным налогом. А тут еще Чарли придумал схему с проституткой, шантажировавшей его кузена, который собирался свидетельствовать в суде против него.
По разным признаниям, в основном исходящим от самого Кристи, его карьеру в трамповской администрации порушил злодей Джаред. Такая идеальная история сладкой мести: сын невинно пострадавшего (хотя в данном случае, по общему мнению, Чарли получил по заслугам) использует свою власть над человеком, причинившим боль его семье. Но некоторые признания дают более изощренную и, в каком-то смысле, более мрачную картину. Джаред Кушнер, как любой зять, ходит на цыпочках вокруг тестя, стараясь быть незамеченным: солидный доминирующий старик и худенький гибкий мальчик. В переработанной версии “похорон” Криса Кристи смертельный удар нанес не Джаред, но сам Чарли Кушнер (в каком-то смысле, еще более сладкая месть), жестко потребовавший сатисфакции. И в этом ему помогла его невестка, по-настоящему влиявшая на Трампа. Иванка сказала отцу, что назначение Кристи главой аппарата или на другую высокую должность станет болезненным ударом для нее и ее семьи, так что лучше бы вообще его убрать с орбиты.
Бэннон был тяжеловесом всей организации. Трамп, впечатленный его речами – смесь угроз, исторических экскурсов, откровений в СМИ, крайне правых острот и мотивационных трюизмов, – начал называть Бэннона в кругу миллиардеров главой своего аппарата. Те с шутками отвергали эту идею. Но нашлись другие, кого Трамп склонил в его пользу.
Еще за несколько недель до выборов Трамп называл Бэннона льстецом, когда тот уверенно говорил о его будущей победе. А теперь ему оставалось только признать мистическую прозорливость Стива. В сущности, в окружении Трампа только Бэннон, не имевший никакого политического опыта, был способен предложить внятное видение дональдовского популизма – также известного как “трампизм”.
Антибэннонские силы – сюда входили почти все республиканцы, противники “Чаепития” – мгновенно отреагировали. Мёрдок, сама Немезида, сказал Трампу, что Бэннон – опасный выбор. Джо Скарборо, бывший конгрессмен и соведущий любимой передачи Трампа “Утро с Джо” на кабельном канале MSNBC, сказал ему наедине, что “Вашингтон встанет на дыбы”, если Бэннон будет назначен главой аппарата, и, подхватив эту тему, публично очернил его в своем шоу.
В каком-то смысле сам Бэннон представлял бóльшую опасность, чем его политические взгляды. На редкость неорганизованный, он сосредотачивался только на том, что привлекло его внимание, а все прочее игнорировал. Мог ли он стать худшим главой аппарата за всю историю? Мог. Он был не в состоянии перезванивать людям. Он отвечал на мейлы односложно – отчасти из-за своей паранойи к электронной переписке, но еще в большей степени из-за самоконтроля и скрытности. Он держал помощников и советчиков на расстоянии. С ним было невозможно договориться о встрече, только явочным порядком. Забавно, но его главный адъютант Александра Прит, консервативный фандрайзер и пиарщица, была такой же дезорганизованной, как ее шеф. После трех браков Бэннон вел холостяцкую жизнь на Капитолийском холме в таунхаусе, известном как “Посольство Брейтбарт”, где также находился офис