Огнев на линии любви - стр. 3
Закусываю губу до боли. Всегда считала, что сильные эмоции не для меня, но Сашу я правда люблю. В душе́ я называла его мужем и считала отцом наших будущих детей.
В спальне с развороченной кроватью пытаюсь отыскать свою одежду: ночнушку и майку с шортами, а затем тащу объемный пакет к порогу.
Ноги моей здесь больше не будет. Я все переживу. Одна.
«Три года! Три года, Есения!» – отстукивает молоток в голове.
– Ты ведь пожалеешь, – продолжает нудить Сашка.
– Вот еще, – пыхчу, надевая туфли.
Он складывает руки на груди и подпирает стену.
– Я за тобой бегать не собираюсь, зая, – нервничает.
– Ага.
– Давай поговорим, блин. Если ты сейчас уйдешь, то больше меня не увидишь, – угрожает.
Я усмехаюсь.
– Ну что за день? Одна новость лучше другой! – вскрикиваю. – Надеюсь, сегодня еще и ЕГЭ отменят!
Выскакиваю из квартиры, ощущая слабость в теле.
– Сказал же – двинутая, – кричит Саша мне вдогонку. Слова разносятся эхом по подъезду. – Правильно Антоха говорил, на хер этих училок…
– Все правильно, – киваю, яростно ударяя по кнопке на панели лифта.
– Ты даже родить мне не можешь, – последнее, что слышится, когда двери захлопываются.
Ну это уже совсем…
Не сдерживаю слез, потому что жестокая правда задевает. Он ведь знает, что со мной все в порядке. Сам ходил со мной к врачу, утешал вечерами.
Зачем он так?
Выскочив из подъезда, быстро направляюсь к автобусной остановке. Внутри так много эмоций, что совершенно не понимаю, в какой стороне она находится.
Так. Стоп.
Резко останавливаюсь, вспомнив предпоследнюю фразу, брошенную Сашей сгоряча.
Антоха говорил?..
Его дружка и коллегу – старшего лейтенанта Антона Огнева – я терпеть не могу. Судя по всему, он меня тоже.
Мне не надо быть самой умной женщиной в городе, чтобы понять, кто именно научил моего парня трахать левых баб. При всей своей серьезности в работе Антон никогда не стеснялся многочисленных связей.
А ведь Огнев живет в соседнем доме? Озираюсь и беру курс на разноцветную многоэтажку. Тяжелый пакет не дает двигаться быстро, но я упрямая.
Пора закрыть гештальт и впервые за три года высказать этому козлу все, что я о нем думаю…
Глава 3. Есения
Мой отец – Адольф Файер – родился в Сибири в начале шестидесятых. Как я знаю, он рос добрым и умным мальчиком, с раннего детства отдавая предпочтение точным наукам и естествознанию. Окончив политехнический институт, по распределению папа очутился в нашем славном небольшом городке, где и познакомился с моей мамой – заслуженным учителем русского языка и литературы Антониной Ивановной Добровинской.
Так родилась наша семья.
Более непохожих людей я вряд ли когда-нибудь встречу, но мои родители уже тридцать восемь лет живут в счастливом браке и в ус не дуют.
Я тоже еще с утра мечтала о счастливом браке…
Мне двадцать пять. У меня… часики тикают. Причем так громко, что очередного козла в своей жизни я не заметила. А вот его дружка на принадлежность к мелкому рогатому скоту сразу определила. Еще во время знакомства.
В гостях у Огнева я тоже, естественно, не бывала. Саша много рассказывал, что квартира его дружку досталась на третьем этаже и в третьем подъезде. Еще и номер примечательный – сто тридцать три.
Везунчик чертов!
Оказавшись у новенькой двери, вспоминаю все, что в этой жизни до скрежета зубов терпеть не могу, – это чтобы разозлиться как следует. В голове яркими картинками проносятся: отросший трехнедельный маникюр, заседание педсовета, Сочи в разгар летнего сезона, теорема Ферма и… скользкие большие улитки. Последних не пробовала ни разу, но почему-то хочется и о них сейчас вспомнить.