Огненный торнадо - стр. 26
– Батя!.. – подал голос Филин.
– Молчать! Медицине виднее. Группа задачу выполнила, даже перевыполнила, так что не хрен тебе по расположению шарахаться. Пять дней лежать! Так, доктор? – Батя обратился к майору и, увидев, как тот согласно кивнул, продолжил: – Это приказ! А попробуешь нарушить – отправлю, на хрен, в Ташкент или Москву. Одного отправлю, так и знай, без группы!
Батя покинул палатку, не переставая что-то возмущенно бурчать.
Здесь, в полевом госпитале, Филин узнал о судьбе своих друзей: Ганса и Дока. Их доставили на «вертушках» 25 января. А принимал их все тот же майор. У Дока действительно были разорваны связки голеностопа, и он отделался гипсом. А вот с Гансом было сложнее. Майор сделал ему операцию, но в полевых условиях этого было явно недостаточно. В общем, улетели ребята в Москву долечиваться в госпитале Бурденко.
Лежать без дела Андрей не мог. Поэтому и слонялся туда-сюда, помогая, по мере своих сил, санитарам и медсестрам. То воды поможет поднести, то грязное, окровавленное белье донести до прачечной. Его гнали отовсюду, невзирая на то, что офицер, и просили не мешать и не путаться под ногами. Но Андрей все равно придумывал себе посильную работу. Деятельная натура и постоянное беспокойство о своей группе не давали ему покоя, раз за разом выгоняя из палатки. Да и стыдно было Филину – вроде бы здоров с виду, а рядом лежали раненые мальчишки-солдатики. И такими глазами смотрели они на офицера, что Андрею было не по себе:
«…А они ведь думают, что я спрятался здесь! Шкурку берегу!..»
Неделю Филин донимал своего врача, майора-мучителя, как он думал, чтобы тот его отпустил.
– Рано тебе еще бегать, юноша!
– Ну не могу я рядом с этими мальчишками лежать! Стыдно мне! Как же вы не понимаете?!
– Это ты с ними на пару не понимаешь, что ранения бывают разного рода. И не зли меня, старлей! Доложу твоему полковнику, а он мужик крутой, как я понял, – улетишь, на фиг, в Москву, и все.
– Э-эх! Злые вы все!
– Ладно-ладно, потерпи еще день-другой – я тебя сам выгоню.
– Когда?
– Скоро. Отстань, старлей! – Майор делал вид, что злится на Филина, заканчивая бинтовать его грудь.
И Андрей уходил несолоно хлебавши, злясь на всю медицину на свете, на Батю и на себя, так неаккуратно подставившегося под автоматную очередь.
5 февраля на утренней перевязке майор произнес наконец-то заветные слова:
– Ну, так, молодой человек, думается мне, что пора тебя отпускать – окреп ты, старлей, немного, да и общее состояние выше среднего. Собирай свои пожитки и вперед.
– Есть, товарищ майор!!! – прогорланил Андрей.
– Пацан! Прав твой полковник – пацан и есть, – улыбнулся эскулап, прочитав в глазах Филина неподдельную радость. – Иди уже, вояка!
Через полчаса Андрей уже стоял напротив Бати, а тот, будто нисколько не удивившись, спросил с ходу:
– Пойдешь с группой?
– Конечно!
– Куда, знать не хочешь?
– По фигу!
– Хорошо!.. Пойдете в составе десантуры на городишко Фрунзе. Задачу в общих чертах я тебе поясню, а подробности – у Медведя, он уже в курсе… Вы идете на усиление к «голубым». Им удалось в этом городище заблокировать «индейцев»[8], но что-то там не пошло – те взяли в заложники местную школу и детский садик. Вместе с детьми, их родителями и учителями-воспитателями. Короче! Ситуация по нашему профилю, и, кажется, «дяди Васи» ее не очень-то контролируют – решить они ее не могут потому, что не умеют, потому, что их этому не учили… Там уже сидит Джо с одним взводом. А вы идете на усиление, скорее Джо, чем ВДВ… Ясно?