Огненный шторм. Стратегические бомбардировки Германии. 1941-1945 - стр. 14

Представляется вероятным, что Гитлер на самом деле боялся перспективы быть втянутым в тотальную воздушную войну, имея некоторое представление о том, чем такое противостояние может закончиться. Этим объясняется та готовность, с которой он ухватился за выдвинутую в 1936 г. новую идею создания защищенных районов, а также его многочисленные попытки положить конец массированным бомбежкам. Такие шаги конечно же были тщательно взвешенными и никогда не были полностью искренними. Последние активные попытки Гитлера прекратить воздушный террор были предприняты в 1940 г., когда его армия занимала выгодные позиции, оккупировав порты на берегу пролива Ла-Манш. Он пытался найти свой собственный метод ведения войны, который можно было бы противопоставить стратегическому авиационному наступлению англичан. Когда это ему не удалось, политика двух стран в строительстве и применении боевой авиации стала отличаться настолько, что наконец сложилась ситуация, когда у Германии не было стратегической авиации, а у Англии практически отсутствовала авиация тактическая. А во время войны обе стороны из-за технических трудностей просто не могли восстановить положение. Для Германии это объяснялось в основном двумя причинами: во-первых, губительная кампания в России жадно поглощала все созданное военной промышленностью. И во-вторых, что произошло позже, потребности обороны собственной территории делали все более жизненно важным производство истребителей. Находятся критики, которые склонны считать недооценку необходимости создания в Англии тактической авиации такой же глубокой ошибкой, как и неудача Германии в построении собственных стратегических бомбардировочных сил, способных атаковать промышленные объекты и подрывать моральный дух противника в войне за разрушение экономики и производства. Кроме того, эти самолеты в случае необходимости могли бы наносить противнику авиационные удары возмездия.

С самого начала Гитлер рассматривал люфтваффе как оружие внешнеполитического давления и даже шантажа. В качестве примера можно привести Прагу, где это впервые эффективно сработало. С другой стороны, пропаганда настолько раздула мнимую мощь люфтваффе, что реальное применение ВВС неизбежно было связано с чувством огромного разочарования. Так произошло со знаменитым обещанием Геринга создать такой барьер для авиации противника на Западе, что ни один самолет авиации союзников не смог бы его преодолеть. Как в своей стране, так и за рубежом немецкая пропаганда неустанно повторяла, что люфтваффе настолько сильнее авиации любой другой страны, что были просто непобедимыми. И, как это часто бывает с пропагандой, она позволяла себе вести великую игру с числами. Это также являлось фактором, действовавшим против создания стратегической авиации, так как все усилия были направлены на то, чтобы поразить противников небывалыми цифрами, касающимися объемов производства самолетов в стране.

В то время наибольшее влияние на техническую политику Германии в области авиации имел Удет. Его взгляды были очень категоричными: «Нам не нужны дорогие тяжелые бомбардировщики, так как на их создание требуется слишком большое количество сырья, по сравнению с производством двухмоторного пикирующего бомбардировщика».

Может быть, здесь и лежит ключ к провалам люфтваффе? Может быть, Германия не могла позволить себе содержать мощную стратегическую бомбардировочную авиацию в связи с нехваткой сырья, производственных мощностей и достаточного количества запасов горючего? Стране приходилось экономить. Конечно, не в деньгах – на создание и развитие люфтваффе были затрачены огромные денежные суммы. Приходилось беречь сырье, например алюминий, а также высокооктановый бензин. Здесь ни Германия, ни Англия не обладали неограниченными ресурсами.