Офшоры - стр. 31
Но роль Швейцарии во время Второй мировой войны поставила эту позицию под угрозу. Большая часть денег нацистов находилась на швейцарских банковских счетах, информация о чем появилась, медленно и вопреки немалому сопротивлению, лишь после окончания войны104. Но почему-то роль Швейцарии в защите «кровавых денег» нацистов не повредила ее «фасаду» – напротив, она укрепила его репутацию как области высшей секретности. К 2007 году на счетах нерезидентов в швейцарских банках находилось 3,1 трлн долларов США, и половина из них поступила из европейских стран. По оценкам, по меньшей степени четыре пятых дохода и состояний на этих швейцарских счетах не декларируются перед «домашними» налоговыми властями105.
Хороший фасад предполагает единство стабильности и мобильности. Стабильность гарантирует, что в этом месте хорошо вести бизнес, что каждый может быть уверен в сохранности своих денег, что компании могут создаваться и перестраиваться без затруднений и в безопасности, что слову человека можно верить, что бизнес ведется в безопасном правовом поле и что банки не подвергнутся проверкам и не будут обвинены в мошенничестве. Мобильность гарантирует, что деньги могут надежно и безопасно входить в «остров сокровищ» и покидать его и что люди могут легко, безопасно и быстро въезжать и выезжать из страны. Для всего этого требуется как абсолютно надежная связь для денежных транзакций, так и качественная транспортная система, способная обслуживать частые визиты «инвесторов». Хороший «фасад», таким образом, нуждается в адекватном сочетании стабильности и мобильности, и на протяжении десятилетий это прекрасно удавалось Швейцарии (хотя в последнее время удача от нее отвернулась).
Другие убежища не могут похвастаться столь замечательными фасадами. Многие офшорные финансовые центры возникли недавно, часть – по инициативе Великобритании, США и стран, связанных с ними через имперское прошлое. Многие из них, по сути, представляли собой небольшие и бедные развивающиеся страны, которым в постиндустриальную эпоху пришлось искать новое место в складывающейся глобальной экономике. Некоторые выбрали стратегию развития на основе «низких налогов» и «элитного туризма», причем зачастую и то и другое было адресовано одному и тому же классу офшорной публики.
Эти офшорные финансовые центры развили достаточные финансовые и юридические компетенции, чтобы привлечь денежные потоки, предлагая уход или уклонение от правил и норм налогового законодательства. Как подчеркивают Палан, Мерфи и Шеванье, налоговые убежища целенаправленно создавали покрытые завесой тайны структуры, которые были нацелены на упрощение сделок с участием нерезидентов данной страны. Для существования подобных убежищ, или секретных юрисдикций, требуются целенаправленные усилия бухгалтеров, банкиров, юристов и специалистов по вопросам налогообложения по созданию системы управления, изначально непрозрачной и приносящей выгоды тем, кто не является «гражданином» данной страны106. Палан подытоживает: «Юристы, бизнесмены и преступники, происходящие, как правило, из ключевых капиталистических стран, распространяли технологии работы в офшорах… «обучали» правящие группировки многих якобы суверенных и независимых стран третьего мира создавать офшорные структуры»