Офицерский крематорий - стр. 20
– Плюс на минус дает ноль?
– У меня всегда было плохо с математикой. – В подсчете я загнул один палец, потом второй и добавил: – Я этого не говорил.
– Ты много чего наговорил.
– Можно вопрос?
– Спрашивай.
– Вы разослали ее ориентировку в СМИ?
– Вообще-то это не твое дело.
– Как это – не мое дело?
– Ориентировку разослали. Приметы, во что была одета, время исчезновения, имя, возраст. Однако заявления до сих пор не поступило. Все Маргариты от двадцати пяти до тридцати пяти лет на наши телефонные звонки ответили. Также им было рекомендовано обратиться в местный отдел внутренних дел. Участковые получили разнарядку проверить адреса. Возможно, твоя знакомая из другого города, а сюда приехала или отдохнуть, или в командировку плюс варианты.
– Она местная, – покачал я головой. – Во всяком случае, она оставила машину во дворе соседнего дома.
– С ее слов, – уточнил Павлов. – Ты не можешь знать этого наверняка. – Пауза. – Ну, допустим, что она приехала на машине, почему оставила ее во дворе?
– Парковка у ресторана рассчитана на пятнадцать машин. Клиентов в заведении – в пять раз больше. Если даже каждая машина приедет под завязку, по пять человек в каждой, парковочных мест окажется впритык.
– Значит, с математикой у тебя не так уж и плохо.
– Это арифметика.
Павлов выдержал паузу, прежде чем отвесить мне комплимент:
– А ты наблюдательный малый.
– Угу, – буркнул я, снова вспомнив свою соседку. – Ты сказал, что на ваши телефонные звонки ответили все Маргариты в городе. Так вот что я тебе скажу: одна не ответила, это точно. Или вместо нее какая-то другая женщина отвечает по телефону.
– Или она тебе назвалась другим именем, – ответил Павлов. – Обычно так поступают проститутки.
– Тебя что, заклинило на проститутках или у тебя нет другой версии?
– У меня есть другая версия.
– И каково ее рабочее название? – вытягивал я из него ответ.
– «Жертвоприношение», – коротко отозвался Павлов.
– Можешь озвучить?
– Легко, – согласился следователь.
Я приготовился слушать.
– Ты совершил ритуальное убийство, – начал Павлов, – так сказать, в порыве культового экстаза, и алтарем выбрал кровать в гостиничном номере. Ты был голым, и это – часть языческого ритуала. Окровавленная майка на тебе олицетворяет шкуру жертвенного животного. Твоя женщина «охотно подставила» свое тело – согласно тому же обычаю или ритуалу.
– Наверное, эта самая легкая версия, – фальшиво обрадовался я. – Ты когда последний раз был у психиатра?
– На прошлой неделе.
По его глазам я понял, что он не врет.
Побарабанив пальцами по столу, Павлов сделал неожиданное заявление:
– Прокатимся до ресторана. Допрошу итальянцев, заодно они посмотрят на тебя.
– Хочешь убить двух зайцев? – оживился я.
Он оставил вопрос без ответа.
– Согласен самостоятельно показать на месте, как и при каких обстоятельствах ты познакомился с потерпевшей?
– Согласен.
– В следственном действии будут принимать участие служащие ресторана. Ты имеешь возражения против этого?
– Нет.
– Вопросы буду задавать я. Отвечать ты будешь мне. Общаться со свидетелями – только через меня. Напрямую общаться с ними я тебе запрещаю. Ты все для себя уяснил?
– Да.
Для меня Павлов сделал исключение: сковал мне руки собственными наручниками. Я бы не удивился гравировке на обратной стороне: «Данные наручники находятся в полном распоряжении данного майора Павлова».