Офицерский клинок - стр. 25
Несколько секунд Купец молчал, играя желваками, потом сел и подтянул к себе свою громоздкую сумку.
– Ладно, – сказал он, открывая молнию «батона», – берите «перышки» и «звездочки». Только не увлекайтесь!
– Купа, – вынимая из сумки несколько коротких обоюдоострых метательных ножей типа «перышко», хмыкнул Локис, – ты об этих террористах беспокоишься больше, чем о нас. С чего это у тебя такая нежность к ним пробудилась?
– Ничего у меня к ним не пробуждалось, – буркнул Демидов, глядя, как Володя и Петро засовывают ножи за пояс джинсов. – Просто не хочу лишнего криминала на сопредельной территории. И без того непонятно, кого и чего искать будем…
– Я с хлопцами пойду! – неожиданно заявил Игнатич. – Я Феофилову хату как свою знаю. Подскажу, где сховаться сподручней…
Демидов равнодушно пожал плечами, словно говоря, что ему все равно, где будет находиться Лобач.
– От тож и добре, – усмехнулся Игнатич. – Пишли хлопци, бо часу в нас небогато, зато дил хватит…
Он первым, пригибаясь, вполне профессионально скользнул в заросли бурьяна. Круглов и Локис переглянулись и последовали его примеру.
Дом отшельника оказался примерно таким, каким и представлял себе жилище отшельников Володя. Не слишком просторная комната, которая служила одновременно и кухней, и гостиной, и спальней, – два маленьких окошка, больше похожих на бойницы, в углу печка-каменка или очаг. Видимо, покойный хозяин топил дом по-черному… Вдоль стен широкие полати, лавки, в центре комнаты – грубо сколоченный стол…
– И где здесь ховаться? – невольно вырвалось у него, когда разведчики, пригибая головы, вошли в дом. – Под столом если только… И то сразу же увидят…
– А ты не горячись, – перебил его Игнатич, – Феофил не всегда Феофилом был.
– Как это? – удивленно вскинул брови Круглов, усаживаясь на широкую лавку. – Чёй-то ты, старый, темнишь много…
– Да чего мне темнить? – Игнатич неторопливо проходил вдоль закопченной стены, что-то высматривая на ней. – Мне скрывать нечего. Феофил этот еще мальчишкой партизанил в этих краях… То ли связным был, то ли разведчиком, я так и не понял из того, что он мне рассказывал. Скрытный был старичок. При Союзе он в этом районе уважаемым человеком считался, на все торжества и праздники его приглашали, в партийные президиумы на почетное место сажали… Ну а когда советскую власть в Белоруссии поперли, кончилась его масленица, наступили постные денечки. От райкомовского буфета-распределителя его отлучили, пенсию в «зайчиках»[1] платить начали. А много на них тогда купить можно было? Да и сократили ее чуть не втрое. В общем, осерчал старик на новую власть и ушел в леса. Ага, вот оно… – Лобач с натугой потянул за какой-то выступ на стене, и, к изумлению разведчиков, прокопченная стена отъехала в сторону, открывая вполне вместительный чулан, в котором легко могли бы уместиться человек пять-шесть…
– Ох, не струя себе! – невольно вырвалось у Володи. Ему доводилось много слышать и читать о существовании таких схронов в Западной Украине и Прибалтике. В одну из своих командировок пришлось даже убегать по такому схрону-проходу от литовского спецназа. Но чтобы в левобережной Белоруссии было нечто подобное, такое и в голову не приходило.
– А старичок-то этот не так прост был, – вставил Круглов, заглядывая в чулан. – Не удивлюсь, если у него и оружие где-нибудь здесь припрятано.