Офицерский гамбит - стр. 45
– Чем могу быть вам полезен? – с улыбкой спросил он и пригубил вино.
– Видите ли, – начал его собеседник, – мы с давних времен сотрудничаем с украинскими предприятиями, еще когда все были неоперившимися советскими конструкторскими и производственными базами. Сегодня же все поменялось, и у нас вот два предприятия – рыбинский «Сатурн» и наш «Салют» – рассматриваются в качестве производственной базы газовых турбин для флота…
Конструктор прервался, нервно вздохнул и виновато улыбнулся: мол, извините, что приходится рассказывать малоинтересные детали. Артеменко еще раз отметил, насколько немолод стоящий перед ним человек.
– Продолжайте, пожалуйста, – попросил он.
– Так вот, мы приступили к разработке газовых турбин для военных кораблей морской и океанской зоны, в частности фрегатов и эсминцев. Государством выделены немалые, я вам скажу, средства – миллиарды. Могу доложить, что еще два года назад один наш двигатель успешно прошел испытания, потому и мы полны новых надежд, и от нас уже ждут чудес. Продвинулись ребята и в Рыбинске Ярославской области. Но не все так просто, как кажется на первый взгляд. И мы уже немолоды, и молодежь, как говорится, не та.
Алексей Сергеевич удивился – этот человек никак не мог подойти к волнующему его вопросу. Гул говорящих нарастал, и он уже прикидывал, с кем надо поговорить во время этого неформального форума единомышленников.
– Иван Елисеевич, – решил он подбодрить разработчика, – я готов вам помочь, если это в моих силах. Но скажите, что конкретно я мог бы сделать?
– Понимаете, – он вдруг залпом допил треть бокала вина, поставил его на столик в полутора метрах от них и стал говорить смелее и быстрее, точно боялся, что потеряет собеседника, – я приехал с целью вовлечь в проект украинских специалистов николаевского предприятия «Заря-Машпроект». Если мы, так сказать, перекупим нескольких инженеров, то на годы сократим сроки налаживания собственного производства. И тут ваш фонд мог бы оказать неоценимую услугу, а все контакты с николаевскими специалистами у меня имеются.
И конструктор подробно рассказал ему, какой может быть механизм взаимодействия с фондом. Дело это было прелюбопытное, не лишенное особых козырей для практической работы разведчика – ведь речь шла о привлечении носителей технологий. В то же время Артеменко должен был доложить об открывшемся шлюзе и снабдить Центр своими предложениями и рекомендациями. Незаметно ощупывая взглядом присутствующих в зале, Артеменко пообещал содействовать в деликатном деле. Они обменялись контактными телефонами, договорились об ориентировочном времени связи, и Артеменко уже собрался оставить своего собеседника, как пожилой заводчанин вдруг озадачил его вопросом:
– Скажите, Алексей Сергеевич, вам нравится то, что сегодня происходит между Россией и Украиной?
Поговорить, что ли, ему хочется, подумал он, глядя на уже сгорбленную под тяжестью лет фигуру.
– А вам? – спросил он и сам почувствовал, как ехидство наползает на собственное лицо.
Но седой бородач не обратил на это внимания, а может, в самом деле хотел выговориться.
– Вы знаете, мне очень не нравится. Миссия моя какая-то противная, мы ведь со многими производственниками и разработчиками десятилетия знакомы, связи были прочнее железных цепей. Отношения за десятилетия сложились, как у родственников. А теперь не знаю, что произошло, почему мы по разные стороны баррикад оказались.