Офицерат. Магия в наших телах - стр. 27
— Говоришь, возмущением пахнет? — уточнил Блейн. Рацио снова оглянулся на Чесса, продолжил что-то говорить. — Согласись, это лучше обреченности.
— И то, и другое вылечим, — протянул Тибериус с извечной усмешкой. Кажется, он даже дрался вчера с улыбкой. — Ну так что? Интересное что-нибудь показали тесты?
— Мозг есть, — равнодушно бросил Чесс.
Хотя нескольким учителям и воспитателям из приюта он бы этими результатами в рожу ткнул, чтобы они подавились своим: “И что из тебя вырастет-то?.. Судьба твоя — тюрьма”.
В последнем они почти не ошиблись, и эта мысль испортила настроение. Но с другой стороны, не окажись у Чесса этой самой уникальной особенности, плевать бы хотел Офицерат на его дела.
— Результаты хуже некуда, — Себастьян не обратил никакого внимания на его пессимизм и хмыкнул. — Для меня. Потому что, сами знаете, чем ближе к нулю стартовые показатели — тем нагляднее результат. Здесь же мы имеем даже слишком высокие.
— Ну, посмотрим, что будет у меня, — Тибериус скользнул по Чессу взглядом. — Но боюсь, что надеяться не на что. С виду ведь адаптант адаптантом.
— А меня сегодня уже пару раз носом ткнули, что не все адаптанты рослые и широкоплечие, и не все здоровяки — адаптанты, — хмыкнул Чесс, окидывая взглядом Тибериуса, Себастьяна и Блейна.
Если бы ему дали их фото и предложили выбрать, кто из них кто, в стопочку “Адаптант” отправилась бы карточка Блейна. Высокий, лишь самую малость уступающий Чессу в росте, плечистый, с тяжелой костью — он был эталонным образцом чистой силы. А вот Тибериуса Чесс скорее всего определил бы к аналитикам: невысокий, худощавый.
Его самого часто принимали за адаптанта, Чесс с раннего детства был выше сверстников и сильнее. Лет до семи его это не волновало, хотя почти у всех его друзей магия уже проявилась. К десяти стало понятно, что вирус в его крови неактивен, но родители заверяли: ничего страшного в этом нет. Потом, попав в приют, Чесс не возражал, что его считали адаптантом: помогало избегать драк — уверенные в своем проигрыше заведомо более сильному, противники сдавались сразу.
Тибериус коротко рассмеялся и почему-то насмешливо покосился на Блейна.
— То ли еще будет… — протянул он и вдруг перевел взгляд куда-то ему за спину. — О, Себ. По твою душу уже явился скелет с косой.
Гродески обернулся и, увидев высокого — наверное, даже выше самого Чесса — и худого человека, помахал ему рукой. Мужчина сразу же его заметил и направился к их столу.
— Добрый день, — сказал он чопорно и без улыбки, обвел всех цепким взглядом и остановился на Чессе. Обратился он, правда, не к нему, а к Себастьяну. — Смотрю, ты уже вовсю развлекаешься. И как, новая игрушка оправдывает твои ожидания?
— С места в говно, — скривился Тибериус.
— “С места в говно” не говорят, офицер Тибериус, — менторским тоном сообщил скелет. Чесс был согласен: коса сюда так и просилась. Он бы с удовольствием огрел бы ею этого типа, хотя бы черенком по спине. — Существуют фразеологизмы “С места в карьер” и “Вляпаться в говно”. Это так, к сведению.
— А как насчет “завались, пока все зубы на месте”? — процедил Чесс. — Не рад мне — так я тоже не обоссался от восторга от перспектив. Тем более тебя-то вроде моей нянькой не назначили.
Все — причем слово “все” в данном случае подразумевало и людей за соседними и не очень столиками — повернулись к нему, замолчав на полуслове, и в повисшей тишине раздалось насмешливое фырканье скелета.