Офицер: Офицер. Тактик. Стратег - стр. 72
По его слегка помятому лицу было нетрудно сделать выводы о характере вчерашней работы: о любвеобильности начальника АБТУ РККА ходили легенды. Однако Берия столь же весело улыбнулся Бокису, потом взглянул на часы:
– Вы успели, товарищ комбриг. Приведите в порядок форму: сейчас это вам будет нетрудно. Просто снимите с петлиц лишний ромб и присоединяйтесь к нам, – он рукой указал на свободное место. – Сейчас закончат доклад товарищи с Кировского завода, потом заслушаем товарищей с завода имени Коминтерна, а после уже – вам слово!
И Лаврентий Павлович снова лучезарно улыбнулся, правда, на сей раз – одними губами. Знающие Берию люди содрогнулись бы от этой улыбки. Шептались, что даже любимцы товарища Сталина – прославленный сорвиголова Чкалов и «железный Кирилл» – и те нет-нет да и передергивали зябко плечами, когда видели такую улыбку наркома.
Но Бокис то ли не знал об этом, то ли не верил, а потому, гордо выпрямившись, заявил:
– Мне, товарищ Берия, звание не вы присваивали! И я не понимаю…
Дальше продолжить он не успел. Двое неприметных товарищей в таких же штатских костюмах, как и их нарком, оборвали высокопарную речь Густава Густавовича весьма неделикатным образом – просто и без затей заломав ему руки. Причем столько резко, что у жертвы перехватило дыхание.
Берия, тоже занимавшийся в спортзале Осинфбюро, вдруг каким-то размытым движением оказался прямо перед Бокисом.
– Приподнимите, – попросил он, и его телохранители резко вздернули висящего в заломе человека так, что его налитое кровью лицо оказалось на уровне глаз Лаврентия Павловича.
– Не понимаешь? – произнес Берия свирепо. – А что ты вообще понимаешь? Управление под руководством твоего дружка Халепского уже таких дров наломало, что впору волком выть, а ты еще добавлять взялся, гетверан! Танки лепите без ума, а бензозаправщики к ним? А грузовики – боекомплект подвозить, танкистов кормить? Сколько в РККА санитарных машин, скажи-ка нам? Молчишь? Сказать нечего?
Лаврентий Павлович сделал знак, и Бокиса уволокли. Берия прошелся по кабинету, закурил длинную папиросу «Колхида» и повернулся к конструкторам и директорам:
– Так, на чем мы остановились, товарищи? Ах, да, помню-помню. Значит, так: товарищу Барыкову – строгий выговор и предупреждение на будущее. Еще раз попробуешь, Николай Всеволодович, дурака валять – за ушко тебя, да на солнышко! Поедешь план по лесозаготовкам выполнять. Ты же вал любишь, – теперь улыбка у Берии была настоящая, веселая, – а там валить – не перевалить.
– Товарищ Гинзбург, – Лаврентий Павлович повернулся к конструктору. – С танками у вас, прямо сказать, не очень. Давайте-ка готовьте на основе танка Т-26 легкий танк с противоосколочным бронированием, а на базе нынешних Т-26, – он запнулся, словно стараясь что-то припомнить, – на базе «двадцать шестых» готовьте следующие проекты машин: бронетранспортеры мотострелков, вооруженные бронированные тягачи артиллерийских орудий, самоходные орудия непосредственной поддержки пехоты, самоходные противотанковые орудия и бронелетучки[75]. И на будущее: научитесь смело отстаивать свое мнение, товарищ Гинзбург. Да, есть шанс попасть под горячую руку, но дело – важнее.
Точно таким же был разговор с представителями ХПЗ, где Берия особенно выделил молодых конструкторов Кошкина и Морозова. Танки БТ, за небольшим исключением, также подлежали переделке в бронетранспортеры, самоходные орудия и транспортеры боеприпасов и т. д., и т. п.