Одуванчик для Тафгая - стр. 33

— Что это?

Молчит. Кидает на меня хмурый взгляд. Обходит меня, встаёт за спиной. Застёгивает кулон, проводит пальцами по задней поверхности шеи. Запуская горячие мурашки по всему телу. А потом и вовсе губами прижимается к задней поверхности шеи, под самой кромкой волос. Я крупно вздрагиваю.

Аким берёт мою руку, вкладывает серьги в раскрытую ладошку. Я вдеваю серьги в уши у зеркала. Смотрю на наше отражение. На него — высокого, сильного, широкоплечего, в строгом костюме. На себя — в чёрном платье, с уложенными волосами, кажущейся невероятно хрупкой рядом с Акимом. На плечи опускается длинное чёрное пальто, которое закрывает до щиколоток. Я хочу возразить, сказать, что слишком много подарков он мне дарит.

— Нам пора, — безумно тихим голосом говорит Аким.

У кидаю на него немного испуганный и потерянный взгляд. Ловлю на его лице отголоски эмоций. Будто между нами появилась незримая связь. Тонкая и прозрачная. Которую легко смахнуть неосторожным движением руки. Даже громким тоном. Поэтому я тоже тихо отвечаю:

— Хорошо.

Аким рукой скользит мне на талию, обвивает её, притискивает меня к высокому и сильному телу. Мы покидаем салон красоты, и в следующий миг я оказываюсь в машине Акима. Затаиваюсь. Поворачиваю голову и смотрю на профиль непривычно серьёзного, сосредоточенного на дороге парня. Я глазами ласкаю его профиль. С огромным трудом сдерживаюсь от того, чтобы протянуть руку и провести пальцами по щеке, разгладить хмурую складку между бровями. Но всё это я представляю, прокручиваю в голове, но сделать так и не осмеливаюсь. Слишком труслива, чтобы сделать первый шаг. Чтобы первой начать действовать.

За разглядыванием Акима я не замечаю, как мы подъезжаем к ресторану, переливающемуся мягким жёлтым светом. Опираясь на руку парня, вылезаю из машины, рассматривая внешний декор ресторана. И не замечаю направленных на нас камер. А вот Аким всё прекрасно видит.

Потому что его пальцы вдруг проходятся по моей щеке, убирают закрученную прядь волос. Я вздрагиваю, затаиваю дыхание. Вскидываю глаза на парня. Чёрный взгляд намертво прилип к моему лицу. Парень опускает голову, склоняется к самому уху и тихо шепчет:

— Изобрази чувства на лице, Одуван.

— Зачем? — хмурюсь с непониманием и пытаюсь заглянуть ему за плечо.

— За тем, за чем ты здесь сегодня находишься, — бросает грубо. — Сыграй, как ты умеешь.

Я смотрю ему в глаза, которые в мягком свете кажутся тёмными. На лицо, которое заострилось. На губы, которые Аким поджал. И не могу нагрубить, хоть в груди плещется обида и непонимание.

— Играть, чтобы видео никто не увидел? — с тоской в голосе спрашиваю я. — Отработать за всю одежду, которую ты мне купил?

— Лен…

— Я буду стараться, Быков, — киваю покорно, опустив глаза и начав быстро моргать, чтобы прогнать слёзы. — Чтобы каждую вещь отработать, мне придётся долго стараться.

— Одуван…

— Будут какие-то пожелания? — снова поднимаю глаза. — Опуститься на колени? Расстегнуть ширинку? Поцеловать на камеру? Прокричать о своей любви?

— Будет одно пожелание, — цедит сквозь зубы. — Закрой свой рот, пока я не вымыл его с мылом. Пойдём в ресторан.

— Как скажешь, господин.

Парень подхватывает меня под локоть, разворачивается лицом к журналистам, от которых до этого закрывал спиной, после чего поднимает вверх руку и широко улыбается. Мигом преобразившись в знакомого мне парня. Весёлого и бесшабашного. Заводит в ресторан, помогает мне снять пальто. Не забыв при этом пальцами пересчитать позвонки и носом прижаться к ямочке за ухом.