Одноклассники - стр. 39
– Олюшка, прошу тебя, открой! Нам надо поговорить, очень тебя прошу!
Но я не собиралась этого делать, просто лежала и плакала. Самое страшное заключалось в том, что я любила его сильнее, чем прежде, наверное, еще и потому, что теперь уже он принадлежал другой…
– Я никуда не уйду, пока ты не откроешь! – настойчиво повторил Алексей. – Так и буду сидеть под дверью!
Нет… разговора с ним мне не выдержать, да и как показаться в таком виде? Он не должен знать, что я такая слабая, не должен! За дверью воцарилась тишина. Надо срочно поменять билет! Вот и всё…уезжаю! Нет и не будет больше в моей жизни Алексея Фролова. И вновь из глаз потоком хлынули слезы. А как же я?.. А как же мне?.. А что же я?.. Ни на один из этих вопросов ответов не было. Полное опустошение…
Вновь раздался звонок: мама! Как же она была права, ведь предупреждала меня, но я никогда в своей жизни не прислушивалась к их с отцом советам. Они были против моих двух не слишком удачных браков, считая первого мужа бабником, а второго старым деспотом, что, собственно, правда. Предостерегали о последствиях, но я, слепоглухонемая идиотка, как овца, не хотела понимать, что мне говорят! Вот и сейчас получила по полной программе.
Зайдя в ванную, включила связь. Мама ничего не должна знать.
– Олечка, ты как? Вы встретились?
– Пока нет, мам, его дома не было, но я оставила записку. Как прочитает, сразу же придет в гостиницу.
– Что-нибудь случилось? – встревожилась мама. – Что-то голос мне твой не нравится. Ты что, плакала?
Да, космическая связь между нами работала четко.
– Нет, тебе показалось, просто в горле что-то першит… от мороза, наверное, с непривычки…
– Нет, не показалось, – настаивала мама, – у него другая?
– Нет, всё в порядке. Приеду, расскажу. Не волнуйся, пожалуйста. Целую, а то телефон сейчас разрядится.
Мы чувствовали друг друга на каком-то мистическом уровне. В детстве, когда плакала она, плакать начинала и я. Господи, если мамы не будет, как же я останусь одна на этом свете?! Стало до боли жаль себя, и слезы вновь хлынули рекой. Необходимо немедленно принять успокоительные средства.
Проснувшись среди ночи, я отчетливо вспомнила, что произошло со мной накануне, и, как зомби, побрела в ванную. В предбаннике под дверью белел лист бумаги. Письмо от Алексея.
«Олюшка, родная моя! Прости меня, пожалуйста, прости… если сможешь! Всё получилось так глупо и нелепо. В последнее время я встречался с Лилей, ты ведь сама писала, что у меня должен быть секс. Для меня она просто подруга по постели, и связывать с ней жизнь я никогда не планировал, потому что не любил. В мире есть лишь один человек, которого я люблю с первой встречи в первом классе и до сегодняшнего дня, – это ты. Моя любовь к тебе безгранична. В моей душе и в моем сердце ты – навсегда. Я и сейчас люблю тебя, даже еще сильнее, чем прежде, но к величайшему сожалению, ты замужем, и быть вместе мы не можем. Лиля говорила, что предохраняется, но что-то не сработало, и теперь будет ребенок.
Родная моя, ну пойми ты меня как мужика, как человека. Не мог я позволить ей убить моего ребенка, тем более, столько лет о нем мечтал. И ее не мог лишить возможности стать матерью, потому что это и ее первый ребенок. В своем предыдущем браке за пять лет она так и не смогла забеременеть. Врач предупредил, если сделает аборт, то детей больше у нее не будет. Я не мог отказаться от моего сына и его матери, и пусть совсем ее не люблю, решил все же узаконить отношения, ведь ребенок должен родиться и жить в полной семье. Зная твою категоричность, я не мог тебе об этом сообщить. Был совершенно уверен, что потеряю тебя сразу, надеялся что-нибудь придумать, чтобы ты не ушла из моей жизни. Никогда не думал, что сможешь вот так запросто приехать ко мне. Как же я виноват перед тобой и как не хочу терять тебя, но уже, наверное, потерял навсегда…