Однажды в Тоцком. Записки контрактника. Год первый. Часть 2 - стр. 20
Тот факт, что изначально мой план пошел, как и предполагалось, предал мне сил.
Я подошел к Чебыкину со спины, почти вплотную, и левой рукой похлопал его по плечу, чтобы тот развернулся. Конечно же, Евгений не ожидал, что в тот момент, когда он обернется на дружеское похлопывание по плечу, ему прилетит жесткий удар в лицо.
Как только Чебыкин повернулся ко мне лицом, я со всей силой ударил его кулаком по правой щеке. Тот попятился назад и уперся в тумбочку. Я решил не сбавлять натиск и ринулся осыпать Чебыкина новыми ударами по лицу и по голове. Первые пять секунд неожиданности Чебыкин закрывал голову руками, даже не отвечая на мои удары, но потом… Потом он схватил меня обеими руками, оторвал от пола, словно котенка, и попытался бросить на пол. Тут-то меня и спасло то, что проем был довольно узкий – я ухватился руками за верхние ярусы кроватей и не давал себя опрокинуть. Когда же хват Чебыкина немного ослаб, я убрал руку от кровати и со всей силы стукнул его локтем по спине. Евгений меня отпустил, но как только я встал на ноги, он ударил меня кулаком в левое ухо. На секунду я даже подумал, что потерял инициативу боя и вскоре проиграю, но отбросив эту мысль, снова кинулся на своего оппонента. Чебыкин сделал попытку броситься мне в ноги, чтобы схватить и снова попытаться кинуть, но я отпрыгнул и коленом ударил того прямо в нос. «Дедушка» обмяк. Я понял, что он начинает сдавать позицию (видимо удар коленом в нос, сильно выбил его из колеи). Воспользовавшись замешательством противника, я начал его добивать. Я бил изо всех сил. Бил локтем, коленом, кулаком. Бил и кричал:
– Нашелся, блядь дедушка! Дохуя вас тут таких гандонов развелось! Я тебе покажу, блядь дедушку!
Под громкие крики и не прекращаемые удары Чебыкин все же сдался. Он сел на колени, обжал голову руками и заплакал.
– Ай! Не надо больше, пожалуйста! – начал всхлипывать Чебыкин.
Победа! Для меня это была однозначно победа! Все кто был очевидцем того, что Чебыкин меня оскорбил, теперь стояли, раскрыв рты от удивления, и не верили своим глазам. И все надежды наших «дедушек», которые они возлагали на своего нового друга рухнули в одночасье.
Я же, до конца не насытившийся своей победой, схватил деревянную плашку с кровати, и ударил рыдающего Чебыкина по голове. Деревянная плашка треснула, из головы Чебыкина тонкой струйкой засочилась кровь.
– Будешь, блядь как все работать и кровати отбивать! Понял, гнида?! Вот этой вот плашкой отбивать! – кричал я над поверженным Чебыкиным. Потом я повернулся ко всем остальным зевакам и продолжил. – Вас всех это касается, дедушки хуевы! Забыли как той ночью сопли размазывали?! Напомнить, блядь?!
Да-а-а…Я тогда сам себя превзошел. Все решилось в какие-то считанные секунды. Видели бы вы лица тех, кто, не так давно, злорадствовал за моей спиной. Да что там другие лица, у меня самого лицо было, словно я выиграл битву века. Сейчас, даже смешно это вспоминать. Однако я смог произвести устрашающее впечатление на своих ненавязчивых «дедушек».
Оставив плачущего Чебыкина стоять на коленях, я прошел к своей кровати, сел и, взглянув в сторону поверженного оппонента, спокойным голосом сказал:
– Ты там у себя в медбате перец, а здесь ты такой же как и все. Также работаешь, также ходишь строем и также песенки поешь. И мне похуй на твой срок службы – здесь все равны! Все уяснил?!