Однажды в Асхане - стр. 2
Спускаясь в небольшой овраг, по каменистому дну которого журчал, переливаясь, ручей, он перепачкал все колени и ладони, но не обратил на это никакого внимания и, присев на корточки, тут же бросился умываться, щурясь и улыбаясь на солнце. Зачерпывая воду обеими руками, мальчик горстями выливал ее себе на голову и за шиворот, вздрагивая от колючего, но бодрящего прикосновения стихии. Ручей этот брал начало далеко в Вантирийских горах, и вода в нем всегда была ледяная и чистая, что очень удивляло мальчугана. Зная, что напиться будет лучше выше по течению (вода там была намного вкуснее), он тут же вскочил на ноги и принялся штурмовать стену. Она осыпалась под ним песком и спасавшимися от лавины муравьями, возводившими здесь свое маленькое независимое государство, пока наконец наглый захватчик и нарушитель спокойствия не оказался на самой вершине. Едва успев отдышаться, мальчик замер вдруг прямо на четвереньках, словно хищник, готовый броситься на жертву и уставившийся в одну точку, с тем чтобы не упустить момента прыжка.
Впереди и справа от него, шагах примерно в двадцати, стоял высокий и статный человек в зеленом плаще с капюшоном. Он стоял очень прямо и неподвижно, задрав кверху голову, – туда, где кроны деревьев плотно сходились, тихо покачиваясь на ветру. Казалось, что он забыл, зачем пришел сюда, и пытался теперь вспомнить об этом, прислушиваясь к собственным мыслям. Не зная, подняться ли ему с колен или съехать потихоньку обратно, мальчик все же решил остаться и понаблюдать, поудобнее устроившись на животе. Какое-то время незнакомец оставался в том же положении, но затем опустил голову и, присев в траву, внимательно осмотрелся в ней. Раздвинув несколько стебельков, он извлек из-за пояса нож и, произнеся полушепотом какие-то слова, срезал широкий пятиугольный листок. Он произнес свои слова опять, срезал еще один лист и, наконец, поднялся. Облокотившись на ствол дуба, высившегося у него за спиной, незнакомец уложил листья в один из карманов плаща и прислушался. Прислушался тут же и мальчик. Только теперь услышал и различил он знакомое посвистывание, наполнившее мгновенно весь лес и принадлежавшее, несомненно, дрозду, как учил его однажды дед.
Продолжая слушать и не поворачивая головы, незнакомец сделал жест рукой, словно приманивал или подзывал кого-то. Пытаясь понять, к кому же он обращается, мальчуган сохранял неподвижность и ждал. Внезапно человек в плаще обернулся и посмотрел прямо на него. Тот не шевельнулся. Приманивающий жест повторился снова: незнакомец подзывал его. Мальчик быстро поднялся и, тихо пройдя разделявшее их расстояние (он и сам не знал почему), нерешительно взглянул на незнакомца, но тот уже опять смотрел на ветки.
– Ты ведь знаешь, почему птицы поют? – спросил он, обернувшись, полушепотом.
– Потому что им нравится.
Незнакомец улыбнулся.
– Не сомневаюсь. Но поют они уж точно не для нашего удовольствия. Видишь вон того дрозда?
Он указал рукой между веток.
– Нет.
– Приглядись повнимательнее. На одной из верхних.
– А-а, да, – согласился мальчик. – Черный дрозд.
– Черный, конечно. Уже какое-то время он призывает другого, – где-то за теми деревьями, – присоединиться к их маленькой стайке. Слышишь, какое резкое начало и окончание у его песенки?